— И что там?
— Лучше взгляните сами. Клянусь — никакого монтажа! Я заступил вчера в двенадцать, и весь банкет никуда не отлучался. И на обед не отходил, мне приносили.
Мы друг за другом проследовали в домик с мониторами, оборудованный для охраны. Я сразу узнала виды, куда были направлены камеры, развешенные по территории. Парень склонился над клавиатурой и начал мотать.
— Смотрите! Случайно заметил…
Олег Маратович склонился тоже, прищурился.
— Вот, видите: на горке лежат бутербродики? Вот, смотрите внимательно на бутербродик с краю…
— Ну?
— Смотрите! — Охранник замер. — А теперь опс! — Он перевёл взгляд на хозяина. — Вы видели? Он исчез! Хотя никто не подходил. Давайте покажу ещё раз!
Он отмотал назад и продемонстрировал снова. У Олега Маратовича пока на лице проявилось только смятение, вот-вот он отмахнётся от «глюка на плёнке» и уйдёт, но охранник предоставил ему новые факты.
— А теперь смотрите ещё! Видите, стоит бокал? А теперь смотрите внимательно! Сейчас увидите… сейчас-сейчас… Вино в бокале начало уменьшаться! И вот он пустой! И взгляните на вид этого официанта — он тоже смотрит на него, как на светопредставление какое-то! А теперь он его берёт и уносит. Вот, с другой камеры — он его несёт… Гляньте на его лицо — пацан просто в шоке! И это не всё! Сейчас будет трюк с фруктами. Вот! Так, разложены фрукты… Вам видно? Бах! Арбуз испарился! Бах — дыня! А вот лежит эта… как она называется… А! Тарталетка! — Он оживился, напомнив своим поведением болельщика в преддверии гола. — Вот! Смотрите, смотрите, сейчас она исчезнет! Оп! — Охранник вдруг замер, выдохнул: — Исчезла…
Олег Маратович уже смотрел на парня в упор, пытаясь придумать объяснение, но видимо ему ничего не приходило в голову. Затем он стоял и соображал.
— А ещё я где-то видел… креманка опустела, — не унимался тот. — Могу найти! — Не дожидаясь команды он начал разыскивать фокус с креманкой, дав хозяину время для размышлений на этот счёт, затем продемонстрировал.
Они не видели в каком шоковом состоянии находилась я, когда он показывал эти кадры, уличающие моё присутствие. Теперь всё зависело от того, насколько им хватит воображения, чтобы объяснить необъяснимое. Я надеялась, раз до сих пор о потусторонней жизни в народе ходят лишь несуразные выдумки, то на большее можно не рассчитывать.
— Скинь мне на флэшку! — приказал Олег Маратович.
— Весь банкет? — охранник округлил глаза.
— Нет. Выбери всё, что тебе показалось странным.
— Да уж… Если те явления, что я вам предъявил, можно назвать не иначе, как странными… то…
— И поменьше тренди! Ни слова при Наталье Максимовне! — Хозяин собрался на выход. — И вообще помалкивай!
От моего взгляда не ускользнули два силуэта в окнах второго этажа: один принадлежал Натали, другой сыну. Каждый стоял у своего окна и внимательно следил за передвижением Олега Маратовича. Не часто хозяин заходил в домик охраны и не часто торчал там столь продолжительное время. Нервишки у тех напряглись. Мне захотелось понаблюдать, как он будет объяснять жене — с какой целью охранник пригласил хозяина в свою «будку». И я приготовилась слушать.
— Милый, что стряслось? На тебе лица нет!
Олег Маратович завалился на кровать, состроив гримасу глубокой озадаченности. Она ждала ответа. Наконец он ожил.
— Да ерунда! Не бери в голову…
— Ну правда, Олежек!
— Да там… девица одна развопилась… Решила, что у неё здесь сумку свиснули… В моём-то доме! Х-х! Мы кинулись записи просматривать, а она вдруг сама нашла… дома. Курица! Швырнула куда-то по пьяни и давай нам быстрей названивать… Могла бы сначала поискать… как следует. Ну что за люди…
— А почему тебя вовлекли в поиски? Почему именно тебя? У нас что, больше некому заниматься подобной ерундой?
— Да там… — Он вдруг осёкся. — Действительно ерунда! Забудь!
— Скажи мне честно: это касается Дениса?
— А при чём здесь он? — Олег Маратович даже приподнялся.
На следующий день я увязалась с Олегом, потому как заметила, что он распечатал на принтере момент, где хорошо было видно лицо официанта, обслуживающего банкет, и взял с собой.
В обеденный перерыв он посетил ресторан, сделал заказ, пристально наблюдая за каждым, кто проходит мимо, одетый в форму обслуживающего персонала. Спустя некоторое время подозвал администратора и предъявил изображение, попросил позвать парня. Парень вышел, Олег надменно произнёс слово «сядь», и тому ничего другого не оставалось. На стол как раз выставили жаркое в горшочке. Официант сидел напротив и не понимал — зачем его пригласили.
— Расскажи-ка мне вот что… — Олег Маратович вводил в чувство дикого ужаса одним своим видом. Он непринуждённо приступил к обеденной трапезе, продолжая говорить: — Когда ты разливал напитки вчера… что тебя так напугало?
У парня обмякли плечи, он сделал выдох и прислонился спиной к дивану — я не поняла, что это значило: облегчение или отчаяние.
— Так, вчера я весь день обслуживал… Разносил блюда, и-и… напитки разливал… Э-э… А когда вы говорите это было? — произнёс молодой болван. Тот вытаращился на него исподлобья.
— Ты дурачка из себя не корчи! — Олег Маратович взял нож и начал крутить им в руках. Для принесённого блюда нож совершенно не требовался — я разгадала психологический манёвр этого монстра.
— Ты разлил по бокалам красное вино… — монстр заговорил спокойным тоном. — Так? Всё это есть на записи… — Он отложил нож в сторону. — Что было потом? От чего ты шарахнулся?
Изворачиваться не было смысла — официанту пришлось рассказать правду:
— Там… — Парень разволновался. — Там бокал выветрился… Я так понимаю… что-то было в том бокале, отчего произошла реакция, и вино испарилось прямо у меня на глазах. А что, хотели кого-то отравить?
Олег Маратович позеленел от услышанного: если его охранник представил случившееся как нечто из рода фантастики, то обычный официант выглядел реалистом. Гость отодвинул горшочек в сторону, уставился на него — во всей этой истории парень ему казался единственным здравомыслящим человеком.
— Пока ты свободен! — сказал Олег. — Но вспомнишь чего, набери мне! — Он протянул визитку. — И помалкивай там!
Как я предполагала, версия о потустороннем будет постоянно отбрасываться, скорее поверят реалистичным предположениям: дефектам записи и чудесам молекулярной кухни. Олег Маратович дал задание охраннику из другой вахты: внимательно изучить все записи того дня, с утра и до полуночи, а первоочерёдно обратить внимание на действия поваров и официантов, и затем предоставить ему отчёт. Он пообещал вознаграждение, если тот найдёт любой подозрительный жест. Чтобы охранник понимал цель поисков, хозяин поведал ему историю об исчезновении еды в тарелках.
Вечером он сам заглянул в домик охраны.
— Ну что? — прикрыл он за собой дверь.
Охранник пожал плечом, будто ничего особенного, но его лицо говорило об обратном.
— Что?! — вскричал Олег Маратович. Тот медлил.
— Витя, давай договоримся так: ты чересчур мнительным не бойся выглядеть… Если были какие-то фокусы из разряда… чудес, давай показывай, а дальше я сам разберусь!
Секьюрити продолжал смотреть в монитор, будто лишился и слуха, и зрения — казалось, что в мониторе он ничего не видит. Я сразу напряглась — подобную реакцию я могла ожидать, если он увидел меня: полупрозрачный силуэт, отражение в зеркале, плывущую массу в форме человека…
Охранник взглянул на хозяина взглядом сочувствия.
— Даже не знаю, как вам сказать… У меня язык не поворачивается. — Наконец он решился: — Это касается вашего сына.
— Что?! — голос хозяина всколыхнул помещение. Охранник вынужден был предоставить запись.
Увиденное мной, стоящей за спинами двух мужчин, привело меня в состояние возбуждения, я возликовала! В кадр попал участок между беседкой и туями — место укромное, но камера его поймала. Судя по перебравшему состоянию Дениса инцидент происходил ближе к концу праздника. Сначала он повис на плечах Натали, нашёптывая ей что-то на ухо, затем с нежностью прильнул губами к шее мачехи и стал осыпать её поцелуями. Та бездействовала, но вдруг внезапно его оттолкнула, оглядываясь по сторонам, после чего удалилась.
Шокированный Олег Маратович буквально выплыл из постройки, молча двинулся в дом, неторопливо, переваривая по пути увиденное. Я заметила в панорамном окне Натали, как всегда ведущую собственное наблюдение. Следующие три часа показались испытанием для меня — я вынуждена была терпеть его общество и смотрела, как он лакает крепкий алкоголь, закрывшись у себя в кабинете.