— Там много сюрпризов, так что должны, — Онри говорил медленно, в манере своего отца, но при этом внятно. Как им обоим подобное удавалось, лично для меня было загадкой. — Кстати, кто сколько Энергонов собрал?
Энергон — это та самая группа нанитов, принятая за условную единицу. Когда барьер распался, именно шестигранники и были теми видимыми проявлениями группирования.
Абсолютно все на нашем материке, попавшее под Волны изменения, когда началась Экспансия Нанитов, получило характеристику, называемую нано-емкостью. Нано-емкость — это количество нанитов, способных уместиться в каждой конкретной вещи без потерь. Соответственно, у каждого предмета она была разной. Некоторые говорят, что на самом деле характеристика не появилась, а проявилась. Мол она всегда была, просто люди о ней не знали.
Минимально зарегистрированный объем как раз и составлял три тысячи высокотехнологичных и очень маленьких жучков. Впрочем, это я их так представлял — жучками. А как на самом деле выглядел нанит, или нано-робот, лично я никогда не видел. Хотя в Общине и были ученые, кто занимался именно исследованием нано-ботов и их Экспансией — например, тот же глава Михаил — но информации нам не предоставлялось, и изображений тоже. Нано-боты потому и нано, что крошечные даже по сравнению с фабрикой нанитов, а фабрики нанитов — это очень маленькие колонии бактерий. Фабрики — живые, а нано-боты — нет, вот и все, что я толком знаю об этом.
Так что Энергон — это и валюта нового мира, и энергия, и ресурс в одном лице. А еще, если верить рассказам отца, за него в любой момент тебя могут убить. Такой он, Мир-Во-Вне, обиталище Внешников.
— Так сколько? — повторил Онри настойчиво. Вот же пристал.
— Двадцать, — называть настоящее число я ни в коем случае не собирался. Кто знает, что может прийти в эту вроде бы светлую, но не отягощённую моралью голову? Как-то все эти разговоры внезапно подточили мое доверие к приятелям. Да и предупреждения отца и россказни старого Говарда не прошли даром. Так что пусть лучше считают меня олухом, который не догадался собрать излишки с распада Щита. — Слишком поздно сообразил, что к чему, да и потери отбраковки большие.
— Фу, неудачник! А у меня сто шестьдесят три, — гордо отозвалась Ира.
— Молодец, — похвалил ее, про себя усмехнувшись на ее глупую откровенность.
Кстати, мы общались с помощью встроенной в интерфейс функции, и никто за пределами нашей группы не услышал бы ни звука. Разве что легкий неразборчивый шепот, доносящийся из-под шлемов.
— А ты бы меньше челюстью щелкал, и уже на первом привале мог бы что-то обновить, — с изрядной долей ехидства ответила она.
— Интеллигент, че уж там, — покровительственно высказался Онри. — Ладно, в любом случае держись нас, и не пропадешь.
Ну если от девушки я ждал чего-то подобного, то вот тон приятеля неприятно удивил. Мда, друзья, называется. Но обострять отношения сейчас было бы глупостью в нашем положении. И когда эти двое успели спеться, так и не понял. Вроде не общались раньше толком, собачились во всю, а тут уже «держись нас — и не пропадешь».
Обида, помноженная на возмущение и горечь расставания с родителями так и просились наружу в виде резкой отповеди. Сейчас признаться? Рассказать, что пока они только собираются, я УЖЕ обновил две базы? Нельзя, хотя страшно хотелось похвастаться. Но нет, подобное поведение лишь добавит проблем. Так что никаких признаний.
Теперь моя жизнь зависит от принятых решений и сделанных выводов. Так что лучше всего придерживаться плана и подстраивать свое поведение под ситуацию. Пусть мы знаем друг друга с самого детства, но отец не зря потратил столько времени на мои тренировки и обучение.
Это внутри барьера мы были друзьями, а за его пределами еще не ясно. Тут друг в любой момент может оказаться врагом. Я конечно не верю, что Ира может меня предать. Помнится, папа говорил, что детская дружба самая крепкая, можно всю жизни пройти с теми, кто завоевал твое доверие еще малышом. Он объяснял, что это от того, что человек на твоих глазах развивается, и ты его знаешь, как облупленного, все его черты характера, всякие неожиданности, на которые он способен.
А какой у Ирки характер? Вредный, прилипчивый и хитрый, в то же время она умеет быть доброй, и еще она красивая. А Онри — неторопливый, высокомерный и… Я задумался, и понял, что ни черта его не знаю. Вспомнил множество случаев из детства. Пожалуй, он себе на уме. Да и вообще, с ним точно стоит быть осторожнее.
Наверное, они точно так же считают, что доверять никому нельзя, даже старым друзьям, ведь наверняка родители учили примерно так же, как и меня. Непонятно только, чего это они так быстро спелись?
В целом, намеренно исказив данные просто потому, что так надо, я поступил абсолютно верно. Потому что заранее стараюсь обезопасить себя от любых поползновений в свой адрес. И даже будь мы с Ирой только вдвоем, ничего бы не изменилось. Мало ли какие случайности бывают, вдруг Ирка проболтается или просто начнет хвалиться где-то, девчонка же.
Понаблюдав за тем, как гордо эти двое вышагивают в темноте расщелины, уверился в своих размышлениях на все сто. Потом они конечно поймут, нельзя будет не заметить мое развитие, вот тогда и проучу их.
Обновить нейроинтерфейс в момент активации, задействовав написанные заранее скрипты, было отличной идеей. Не моей, правда, но тем не менее. И, похоже, они не расслышали моих команд и ответа отцу? Ну и хорошо! Но полной уверенности все же нет. Значит будем исходить из того, что меня просто решили не трогать по причине никчемности. Неприятно, но мудро. Главное теперь не прогореть на какой-нибудь мелочи и не засветить свои невеликие возможности.
— У меня двести сорок, — запоздало раздался довольный голос Онри, вырвав меня из тяжелых размышлений. При этом он словно говорил о мировом рекорде. Ну, впрочем, двести Энергонов, — это действительно неплохо. Можно сделать из любого мусора оружие, например, из палки и камня пистолет, или из куска руды — топор или нож.
Парень и правда собрал много — на двадцать единиц больше меня, но только по тому, что я не ставил себе задачу по сбору. Что попало то попало, не больше. Нейросеть все еще продолжала отбраковку выродившихся единиц, так что окончательная цифра полученных Энергонов будет известна позже.
А в целом этот Онри не промах, явно метит на роль лидера нашего небольшого отряда. Но пока это не критично, а там посмотрим. Убрать конкурента, пусть это и будет не очень приятно, можно в любой момент. Уж он точно мне не противник.
— Так, мальчики и девочки, через десяток метров ущелье уже должно закончиться! — забавно, но Онри и правда стал отыгрывать роль уверенного в своих действиях вожака. Вот только откуда он мог знать, что узкая дорога сквозь ущелье практически закончилась?
— У тебя есть карта? — Ира подумала в том же ключе, что и я. — Когда ты успел?!
— Нет, она ж двадцатку стоит, лучше уж подкопить и боевое что-то поставить, — парень досадливо качнул головой. — Отец сказал установить шагомер, и через триста сорок метров ожидать выхода на поверхность.
— Умно, — невольно восхитился простотой и изяществом решения. Мама всегда советовала учиться на чужих удачных примерах, а отец весело добавлял, что на неудачных, но собственных, получится само. Так что я тут же залез в интерфейс и добавил шагомер к карте. Теперь там будет отражаться более точное расстояние, а с ним и время, вычисленное на основе пройденного мной пути. Не самая необходимая функция, но постоянные поправки сделают личную карту намного точнее.
Позднее, когда удастся раздобыть лазер или дальномер, и можно будет видеть расстояние до цели, подобное пригодится. Ведь чем лучше будет откалибрована карта и метки, тем точнее будут цифры. Нужно просто уделять время настройке!
Ненадолго мы снова погрузились каждый в собственные размышления. Никто не желал нарушать тишину.
Взглянув на интерфейс, удивленно присвистнул. Оказывается, прошло уже минут пятнадцать с момента падения барьера. Мы идем слишком медленно и осторожно, пока родители отбиваются от мародеров. Надеюсь, что с ними все в порядке.
— Зачем свистишь?!.. Что-то не вижу Мирты, — голос нашего главного парня все же дал петуха, но я его прекрасно понимал, мое сердце при этом так же пропустило удар. — Давайте выбираться, не стоять же тут.