– Боже правый! – пробормотал Итон, оторвавшись от книги.
– Древние евреи хотели, чтобы всё так и было, – сказал Броди.
– А что это за лучи, которые от него исходят? – спросил Макгроу, ткнув пальцем в книгу.
– Молния... огонь... Божий гнев... Что- то в этом роде, – ответил Инди.
Он опять подошел к доске. Он стоял и смотрел на свой рисунок и думал об Абнере Рейвенвуде, который был убежден в реальности Ковчега Завета, хотя у Инди на этот счет были большие сомнения. Он слышал, как за спиной у него Итон сказал:
– Теперь я начинаю понимать, почему Гитлер хочет заполучить его.
– Конечно, – сказал Броди. – В Библии говорится, что Ковчег сравнивает с землей горы, уничтожает целые области. Армия, которая несет Ковчег, непобедима.
Броди замолк и посмотрел на Инди, который продолжал размышлять о своем.
Обладает ли Ковчег сверхъестественными свойствами или нет, он не должен попасть в руки нацистов. Если не обладает, то его место в музее как любой другой древней реликвии, а не в коллекции сумасшедшего диктатора.
Инди не очень верил в то, что Абнер связался с нацистами. Скорее всего, его бывший учитель и друг попал в передрягу. Он очень хотел бы оказать ему помощь, вот только согласится ли Абнер принять ее? Инди сомневался в этом.
Мысль о Ковчеге не оставляла его, и он понял, что ему хочется, очень хочется найти Ковчег.
Глава 4
В тот же вечер у небольшого кирпичного дома недалеко от колледжа Маршала остановился черный седан. Из него вышел Маркус Броди и поднялся по ступенькам к входной двери. Вопреки обыкновению, он снял мягкую фетровую шляпу, прежде чем позвонить.
Дверь открыл сам Инди. На нем был светло-розовый распахнутый халат, под ним – безрукавка и джинсы. Инди пристально вглядывался в лицо старого приятеля. Броди не собирался скрывать своего настроения. По его самодовольной улыбке Инди сразу понял, что встреча с Итоном и Макгроу дала положительный результат. Войдя в холл, Инди повернулся к нему и, ткнув пальцем в грудь, сказал:
– Тебе это удалось, не так ли?
Маркус Броди весело посмотрел на приятеля и растянул в улыбке рот чуть не до ушей.
– Они хотят, чтобы ты нашел его.
– Маркус, ты – гений! – воскликнул Инди и хлопнул его по спине.
Они прошли в кабинет. Дальняя от двери стена была вся заставлена полками с книгами и небольшой коллекцией археологических находок. Бросив шляпу на кресло перед захламленным письменным столом, Броди сказал:
– Они надеются, что ты найдешь Ковчег раньше нацистов. И за это они готовы щедро заплатить тебе.
– А как же музей? – спросил Инди, завязывая пояс халата. – Ковчег поступит в музей, когда я закончу работу, не так ли?
– Ну да, конечно, – сказал Маркус твердо. – По крайне мере, Итон и Макгроу в этом ручались.
Инди схватил его руку и с силой потряс ее. Он был радостно ошеломлен этим известием. Подойдя к кофейному столику, он открыл бутылку шампанского и наполнил два бокала. Передавая бокал Броди, он посмотрел тому в глаза и сказал:
– Выпьем за то, что Ковчег Завета будет наш!
– Это пока вилами на воде писано, – сказал Броди, принимая от него бокал.
– Тогда выпьем за вещь, в которой выражается всё, чем мы заинтересованы в археологии в первую очередь, – сказал Инди и поднял бокал.
Они чокнулись. Броди сделал лишь глоток, а Инди залпом осушил бокал и поставил его на столик. Потом подошел к стенному шкафу и достал оттуда потертый чемодан, кожаную куртку и свернутую кольцом плеть.
– Ты знаешь, – сказал Броди, садясь на маленький диван рядом со столиком и глядя на Инди, – пять лет назад я бы и сам отправился на поиски Ковчега. Я тебе очень завидую.
– Сначала я собираюсь найти Абнера, – сказал Инди, укладывая вещи в чемодан. – Как думаешь, она все еще с ним?
– Возможно, – ответил Броди. – Поверь, Марион наименьшая из забот, которая должна волновать тебя в данный момент.
Маркус Броди замолчал, и на его лице появилась грустная улыбка.
– Чему ты улыбаешься? – посмотрев на него, спросил Инди.
– Мне грустно, потому что ты отправляешься на поиски вещи, которую люди ищут уже три тысячи лет. – Улыбка исчезла с его лица, и оно стало мрачным и серьезным. – Никто не знает ее секретов. Найти Ковчег будет нелегко. Это почти непосильная задача.
Инди расхохотался и, подойдя к дивану, хлопнул друга по спине. Потом шагнул к письменному столу у окна.
– Маркус, ты похож на мою мать. Неужели ты пытаешься напугать меня? Мы знакомы с тобой столько лет, и ты знаешь, что я не верю ни в магию, ни во все эти предрассудки. Все это сплошное надувательство.
Наклонившись, Инди выдвинул ящик и достал из него не что, завернутое в тряпку. Задвинув его, он сказал:
– Я отправляюсь на поиски неслыханной вещи, которая имеет большую историческую ценность. Ты же говоришь мне о каком-то фетише. Кроме того, тебе следовало бы знать, что я весьма осторожен.
Инди развернул тряпку и сунул в раскрытый чемодан пистолет, «Смит и Вессон» 45-го калибра, вторая модель. Вещи были упакованы, и можно было отправляться в дорогу.
Сделав две пересадки с самолета на самолет, Инди наконец прибыл в Сан-Франциско, откуда компания «Панамерикан» только что начала выполнять пассажирские рейсы через Тихий океан. В гавани его уже ожидал четырехмоторный гидроплан «Мартин М-130 Клиппер», пассажирский салон которого был хоть и не велик, но выглядел роскошно во всех отношениях. Полет до Манилы стоил более тысячи четырехсот долларов, и Инди был счастлив, что правительство Соединенных Штатов любезно согласилось оплатить его.
В темно-синем костюме и мягкой фетровой шляпе Инди прошел по пирсу к гидросамолету «Клиппер». Он не обратил внимания на человека в сером плаще, который шел впереди него и первым поднялся в самолет, пройдя мимо стюарда в форме. Тот обслуживал пассажиров предыдущего рейса и, узнав Инди, сказал:
– Мы рады видеть вас снова, доктор Джонс.
– Спасибо, – ответил Инди и, не снимая шляпы, вошел в самолет.
Поднявшись по лестнице, Инди вошел в салон, по сторонам которого располагались кресла по два в каждом ряду. Потолок был низковат, так что Инди пришлось нагнуться. Он занял свое место у окна по правому борту.
Посмотрев в окно, Инди подумал, что полет, щедро оплаченный правительством, несмотря на большую скорость, все-таки займет несколько дней. Ему предстоят пересадки на Гавайях и на Уэйк-Айленде, а затем посадка на Филиппинах. Только после этого он полетит в Непал. Он развязал галстук, устроился в кресле поудобнее и, надвинув шляпу на глаза, попытался заснуть.
Пассажир в сером плаще, занимавший место чуть поодаль от Инди, положил на колени журнал «Лайф» и посмотрел сквозь очки в стальной оправе на ряд, где сидел Инди. Ему стоило больших трудов весь этот день держаться неподалеку от него. И было совсем нелегко достать билет на «Клиппер». Но он справился с этой задачей.
Он был нацистский шпион.
Глава 5
Знаменитый археолог Абнер Рейвенвуд хотел сделать хорошее дело – купить своей дочери Марион дом в Непале. Он рассказывал ей о красоте Гималаев, о том, что Патан, где они будут жить, один из самых красивых королевских городов в долине Катманду. Но все оказалось значительно скромнее. Он купил не дом, а кабак, гостиницу под названием «Ворон». Это было двухэтажное здание, кирпичный нижний этаж которого уже начал крошиться, а верхний, деревянный, сильно покосился. Кроме того, «Ворон» находился на окраине Патана вблизи леса.
Сначала все шло не так уж плохо. Абнер привез с собой большую коллекцию древностей, которые он обменивал на другие» «Ворон» показался ему не таким уж мрачным местом. Его посещали колоритные местные торговцы и всякие сомнительные личности. Среди них были даже такие, которые неизменно платили по счету – всего их было шестеро – и поэтому сидели за столиком на скамье, греясь у очага и потягивая пиво чаанг или очищенную водку ракши.
Но затем Абнер оставил дочь одну и отправился на поиски следов, которые могли привести его к Ковчегу Завета. Он погиб, когда на него обрушилась лавина, и Марион стала владелицей кабака, купить который желающих не оказалось. Иными словами, Марион Рейвенвуд застряла в Непале, в стране, зажатой между Китаем и Индией.
В тот холодный ветреный вечер зимой 1936 года Марион осталась в «Вороне» одна и, сидя перед очагом, смотрела на беспорядок после состязания «кто кого перепьет». Большой, самоуверенный и сильный торговец по имени Риган появился в баре с наступлением ночи. Он обшарил бар глазами, надеясь найти соперников, и не ошибся. Прошло не так уж много времени, и друзья Ригана вытащили его тело на улицу, Марион остался барыш и столик с бутылками и стаканами.