Кроул подошел к нему почти вплотную, не опасаясь громадной булавы в лапах гиганта. Горгий завис сверху, что-то бормоча.
— Ты предпочел бы умереть без мучений, — произнес инквизитор, обращаясь к мутанту. — Отдал бы мне на растерзание этого раба, и он бы позволил тебе это.
Иночеловек смотрел на инквизитора сверху вниз, с вызовом, — только вот его подбородки дрожали.
— Он был верным слугой.
— Здесь нет места верности.
— Ты не получишь от меня того, чего хочешь.
— Не получу, — согласился Кроул и обернулся к Спинозе. — Она получит.
Мутант бросился вперед, чтобы ударить отвернувшегося инквизитора в затылок.
Спиноза прыгнула, одновременно поднимая свое оружие. Булавы с грохотом столкнулись, треща от накопленной энергии, после чего дубина иночеловека разлетелась на части. Люче резко ударила влево и вправо, выбив обломок из рук врага, после чего прижала искрящий крозиус к жирному подбородку мутанта, заставив того вжаться в стену.
— Довольно, Спиноза, — сказал Кроул, подходя ближе и кладя руку ей на плечо. От горла мутанта начал подниматься запах горелой плоти. — Но это было хорошо. Нет, правда, очень хорошо. Теперь я вижу, чем ты приглянулась космодесантникам.
Спиноза медленно ослабила давление. Этот иночеловек перенес немало операций. Вблизи она без труда различила швы на его коже. Подо всем этим жиром и искусственно выращенными мышцами скрывался обычный человек, изуродованный и искаженный, но обладавший полноценным разумом.
— Как вы догадались? — спросила она.
— С опытом приходит чутье. — Кроул разглядывал псевдомутанта, подойдя вплотную. Инквизитор даже покатал между пальцами шарики фальшивого жира под кожей. — Теперь он твой. Узнай, что они тут делали.
Затем он развернулся и, шлепая по воде, направился к Реву, который молча ждал у выхода, направив пистолет на последнего выжившего культиста.
— Все трупы сохранить, — приказал Кроул. — Отправьте их к Гулагу для обработки. В этот раз я сам займусь исследованием.
Рев отдал честь.
— После этого зачистить помещения?
Кроул не остановился.
— Да, капитан. Сожгите тут все.
Горгий, летевший впереди, кровожадно мигнул глазом и одобрительно щелкнул.
— Аффирмативо, — забормотал он, — да-да. Комбустум. Да.
Глава третья
Рассвет на Терре был не самым впечатляющим зрелищем: едва заметные лучи солнца частично разгоняли темноту, оставляя практически всю поверхность планеты, за исключением самых высоких шпилей, погруженной в полумрак.
Спиноза проснулась задолго до начала унылого утра, верная привычке, вбитой в нее тренировками в схоле. Она выбралась из кровати и поежилась, когда босые ноги коснулись холодного стального пола Корвейна, после чего преклонила колени возле алтаря у стены.
Она молилась, шепотом повторяя ритуальные тексты Министорума, в соответствии со старинным учением Праджии, которое полюбилось ей еще в детстве своим архаичным ритмом и структурой.
«Я слаба. Он воплощает силу. С Ним я сильна.
Я несовершенна. Он — совершенство. С Ним я лучше». Она стояла на коленях до тех пор, пока не затекли ноги. Затем поднялась, сделала зарядку, оделась, облачилась в броню и, наконец, закрепила на доспехе свою розетту дознавателя: стальной кулак, сдавивший змею. Этот значок, конечно, не был полноценной печатью Инквизиции и не имел голографического символа ордо, но те, кто знал, на что нужно обращать внимание, поймут, что он означает.
В небольших покоях Спинозы не было зеркала, но она прекрасно представляла, что увидела бы в отражении крепко сбитую женщину тридцати стандартных терранских лет с короткими выбеленными волосами, резкими чертами лица, бледной веснушчатой кожей и карими глазами. Ее отличали собранность, горделивая осанка и агрессия, готовая в любой момент вырваться наружу, если бы не годы тренировок, научившие ее держать себя под контролем.
«Я не завершена. Он — все сущее. С ним я полноценна».
Спиноза опустила взгляд на свою розетту. На ней засохли капли крови, и Люче вытерла их клочком ткани. Псевдомутант умирал плохо, мечась в оковах и завывая. Все на допросе умирали плохо, независимо от того, в каком состоянии туда прибывали. Уверенные в себе, охваченные ужасом, равнодушные ко всему — в итоге все они умирали в рыданиях.
Однако теперь у нее была кое-какая информация. Она смогла получить то, о чем просил Кроул. Теперь в их распоряжении было название — Слезы Ангела — и место расположения еще двух ячеек. А также обрывочные данные о перемещениях и планах. Это было какое-то подобие сборища недовольных. Они существовали на каждой планете великого Империума, словно крысы подгрызая фундамент человеческой цивилизации. Но эти к чему-то готовились. К какому-то событию, о котором несчастный почти ничего не знал, кроме того, что оно грядет и ожидается в ближайшем будущем. А также того, что для успеха мероприятия потребуется много тяжелого вооружения. Под конец на окровавленном лице появилось что-то похожее на экстаз.
Со стороны двери раздался негромкий звонок.
— Войдите, — произнесла Спиноза, потянувшись за плащом и перекинув его через плечо.
В комнате появилась худенькая девушка, серокожая, затянутая в черную форму. Редкие волосы на голове уже начали выпадать. Спиноза решила, что ей, наверное, не больше восемнадцати стандартных лет. В руках служанка держала поднос с едой — куски мяса, витаминная каша и фрукты.
Настоящие фрукты! Там было восемь виноградин, высохших почти до состояния изюма, на почерневшей веточке. Руки служанки, несшей поднос, дрожали, а взгляд глубоко запавших глаз не мог оторваться от ягод.
Спиноза забрала поднос, поставила его на единственный имеющийся в комнате стол и села за него. Девушка повернулась, собираясь уйти.
— Подожди, — остановила ее Спиноза, принимаясь жевать кусок мяса. — Сколько ты здесь уже служишь?
Служанка, судя по всему, не поняла вопрос, и только тогда дознаватель осознала свою ошибку. Эта девушка здесь служила всегда. Как и ее родители. Если когда-нибудь в будущем ей позволят завести партнера, то и он, и она, и все их дети будут служить здесь. Корвейн был для нее всем миром внутри города-мира на планете Терра.
— Как тебя зовут?
— Йессика.
— Ты прислуживаешь лорду Кроулу?
Девушка робко кивнула.
— В его личных покоях?
Служанка покачала головой.
— Носишь еду из столовой на верхние уровни?
Кивок.
— Будешь прислуживать мне, пока я здесь живу?
Еще один кивок.
— Хорошо. Рада познакомиться, Йессика. — Спиноза взяла одну виноградину. Кожица плода слегка смялась под пальцами. — Ты смотрела на ягоды, когда несла их ко мне, верно?
Йессика неистово замотала головой. На лице отразилась смесь страха и оскорбленности.
— Нет, я не…
— Если бы ты не смотрела, то, наверное, не была бы настоящим человеком. В этом нет ничего предосудительного. Иди сюда.
Йессика мелкими шажками подошла ближе, теребя руками одежду и явно нервничая.
— Мне хотелось бы как следует послужить лорду Кроулу, пока я здесь, — сказала Спиноза, забрасывая виноградину в рот. Трон святый, это было великолепно. Настоящий сок, едкий, горький после транспортировки через неведомые расстояния, но настоящий. — И я смогу выполнять свои обязанности, только если буду получать необходимые знания. Если ты услышишь что-то интересное, ты ведь мне расскажешь, так?
Йессика замялась и замерла на месте, не осмеливаясь приблизиться.
Спиноза взяла вторую виноградину и повертела ее в пальцах.
— Подойди.
Девушка бочком придвинулась еще немного. Спиноза протянула руку и поднесла виноградину к тонким губам.
— Открой рот.
После секундного замешательства Йессика послушалась. Когда наконец ягода очутилась у нее во рту, девушка испугалась так сильно, что не смогла жевать.
— Ну, давай! — рассмеялась Спиноза.
Йессика начала двигать челюстями, и ее блеклые глаза засияли от восторга. Девушка улыбнулась, и по ее подбородку потекла тонкая струйка сока. Служанка тут же поймала каплю и жадно облизала палец.
Затем страх перед дознавателем вернулся, и она снова принялась теребить одежду.
Спиноза положила закованную в силовую броню руку на плечо девушки, почувствовав под кожей тонкие, будто птичьи, кости.