— Вв-воды! — прохрипел он трескучим тембром.
Нестор, как учил его когда-то Тощий Серж, тут же пролаял каркающим голосом в ответ:
— Мачиииии….
«Вояка» взглянул на него своими заплывшими от крови глазами, рванулся было к нему, но тут же разом сник, потеряв всякий интерес. Его дружок лишь дёрнулся, потоптавшись на месте босыми ногами. Выступающие желваки беззвучно шевельнулись, обнажая высушенные ветром лицевые мышцы. Стало тихо.
Нестор удовлетворённо хрюкнул от радости. Надо же, у него получилось. Придёт на место, скажет Тощему Сержу, что уроки не прошли даром. В былые времена приходилось убивать на месте неупокойных, теперь готов поддержать светскую беседу с ними. Спасибо Чёрному за лекцию. Это он подсказал. Ещё бы, если в прошлом Чернокнижник, он же Отец-Хранитель, защитил диссертацию по генетическим изменениям. Эту информацию из прошлого сообщил по большому секрету Джованни, у которого, к слову, тоже была в прошлом учёная степень то ли по биологии, то ли по биохимии, хрен знает. Факт, оба умника неплохо разбирались в кадаврах. Каждый из Хранителей вкратце выслушал курс лекций по мертвякам. В одном из уроков помощник Чёрного учил наиболее заинтересованных языку зомбарей. Лучше всего этот спецкурс освоил Тощий Серж. Он порой устраивал целое представление, отчего даже дикий Собиратель приходил в восторг. Нестор половину обучения пропустил. Для себя он усвоил интонацию и манеру разговора зомби, ну и выучил пару знаменитых фраз. Удивительно, что все кадавры в своём лексиконе знали слово «мочи». Или «кроши», кому как больше нравилось.
Следующим этапом Нестор решил избавиться от винтовки свежего зомби, который помнил азы веде́ния стрельбы из стрелкового оружия. Оставлять за спиной дурака без мозгов с заряженной винтовкой было опасно.
— Аыыыы. — завыл шарманку Нестор и сделал ещё один шаг навстречу живчикам, выйдя из тени мощного выворота.
На этот раз оба зомбоящера посмотрели на него как-то странно. Видимо, не угадал с интонацией.
— Ыррррр. — ощерился бывший военный. У него изо рта дохнуло приторно-тошнотворной вонью разлагающейся плоти. Его руки зашевелились, зрачки расширились бельмами и уставились на послушника.
«Так, дружок, это тебе не понадобится!» — подумал мимоходом Нестор и ловко отщёлкнул магазин с автомата в руках у кадавра.
— Во-во-вады!!
Свежий зомби открыл рот и ринулся резво к чужаку, потревожившего его покой. Нестор поступил как в старые добрые времена: просто на силу ударил мощным джебом в лицо опасному мертвяку. Сильный удар смял нос, вдавил его вглубь черепа. Зомби зарычал, завертел головой от боли, и попытался снова укусить послушника. Закончилось всё обыденно: ловкой подсечкой Нестор свалил помеху на землю.
— Вады-ы-ы-ы! — пролаял обиженно кадавр, ворочаясь на песке.
— Мачи-и-и. — передразнил его послушник и шагнул обратно за дерево. Он был готов применить старый АК в качестве дубинки. Обошлось. Утихомиренный зомби негромко причитал, мотая головой с ущербным носом, и силился подняться на ноги. Его «друг», по-прежнему стоял на месте и постигал дзен.
Отошедший от них подальше, брат Ордена выщелкнул найденные патроны из магазина, после чего пустую тару швырнул в кусты. Он стал богаче на четыре патрона калибра 5.45, как раз к «калашу» Варяга. Возвращаться он не стал.
Ряд «жарок» невозмутимо выбрасывали в воздух языки горячего пламени. От горячего дыхания поплавились металлические кресты, а гранитные плиты почернели. Это был противоположный конец кладбища. С монолитовцами или «братьями», они встречались рядом с часовенкой, которая ушла в землю на три метра. Нестор осмотрелся, и никого не увидел. Ещё рано. Наверняка сектанты где-то в пути. Он решил покинуть кладбище, прогуляться к городской застройке. Братья ошивались в этих широтах нечасто, в отличие от южной части города. С Севера к ним редко захаживали гости. Отсюда и малочисленность сталкеров на северных подступах. Правда, неизвестно как дела обстоят сейчас. Чёрный накаркал пространную речь о некоем катаклизме, который порушит прежний мир. Первая ласточка уже пролетела. Туман, что клубился над Припятью по всему течению, исчез. Прежде доступные места стали непроходимыми. Зона менялась на глазах, и не в лучшую сторону. Теперь Братству придётся напрячь все силы, чтобы защитить Холмы. Не только с севера, ещё и с юго-запада.
Послушник крался вдоль деревьев и слушал окружающее пространство. Иногда он спотыкался о разломанный асфальт бывшего шоссе. Тогда Нестор замирал, припадал на колено, крутил шеей в поисках патрулей. И двигался дальше. Шаг, второй, десять, снова замирал в своём демисезонном костюме, пока перед ним не выросла первая многоэтажка. Как оказалось, в строении находились люди. Гомон доносился из внутреннего дворика. Нестор боязливо выглянул в окно. Никого. Он шагнул в подъезд, стараясь не касаться облупленных зелёных стен, изъеденных плесенью. Поднявшись по лестничному маршу на первый этаж, он замер у окна, что выходило аккурат на дворик.
Ряд «жарок» невозмутимо выбрасывали в воздух языки горячего пламени. От горячего дыхания поплавились металлические кресты, а гранитные плиты почернели. Это был противоположный конец кладбища. С монолитовцами, или «братьями», они встречались рядом с часовенкой, которая ушла в землю на три метра. Нестор осмотрелся, и никого не увидел. Ещё рано. Наверняка сектанты где-то в пути. Он решил покинуть кладбище, прогуляться к городской застройке. Братья ошивались в этих широтах нечасто, в отличие от южной части города. С Севера к ним редко захаживали гости. Отсюда и малочисленность сталкеров на северных подступах. Правда, неизвестно как дела обстоят сейчас. Чёрный накаркал пространную речь о некоем катаклизме, который порушит прежний мир. Первая ласточка уже пролетела. Туман, что клубился над Припятью по всему течению, исчез. Прежде доступные места стали непроходимыми. Зона менялась на глазах, и не в лучшую сторону. Теперь Братству придётся напрячь все силы, чтобы защитить Холмы. Не только с севера, ещё и с юго-запада.
Несмотря на затухающую жизнь в Мёртвом городе, природа брала своё. Асфальт бывшего шоссе топорщился от корневой системы вымахавших в человеческий рост берёз и осин. Остовы кирпичных гаражей смутно белели в сполохах электрических аномалий, облюбовавшие с больши́м удовольствием эту часть кооператива. Опадающие жёлтые листья с грустью планировали на серую землю, замирали на грудах не вывезенного мусора пятнистыми признаками золотой осени. Кое-где ржавели останки брошенной строительной техники, замаскированные слоями из пыли, веток и листьев. Нестору приходилось ступать осторожно, и тщательно мониторить окружающее пространство на наличие человеческой угрозы. С аномалиями он справлялся куда проворнее и легче.
Подрагивающий студень проводил Нестора дурашливым бульканьем. Послушник не обратил на него должного внимания. Его больше заботили патрули и ухоронки припятских ребят. Куда они чёрт его дери, подевались!
Бесшумная тень послушника неспешно скользила между зарослей. Каждый десятый шаг — и Нестор замирал в своём демисезонном костюме, оценивая источники угрозы. Но Город встретил его тишиной и умиротворением. Никого. Убедившись в безопасности маршрута, человек засеменил к трём поваленным тополям, которые рухнули после недавнего шторма рядом с кирпичной котельной. За ней показалась первая высотка. Идти туда Нестор не решился. Снайпер или наблюдатель легко мог его вычислить с высоты пятиэтажки. Пользуясь выворотнями в качестве прикрытия, он перебрался к зданию котельной.
Его друзья предсказуемо вышли на глаза Нестору с чрева пятиэтажки. Шесть человек в характе́рной пятнистой форме для городской застройки смело двигались в сторону кладбища. Понятно, с какой целью. Двое бойцов тащили массивный ящик. Припасы для Чёрного и Ордена. С трудом послушник узнал в одном из боевиков старого знакомого. Если бы не шлем в руке и вихрастая чёлка седых волос, вряд ли обратил внимание.
«Каспер, собственной персоной».
Раньше они часто пересекались, пока в определённый момент боевик не исчез с радаров. Участники бартера тогда торговали в районе автомобильного моста. Но после провала переговоров Тощего Сержа с «автомобильными», послушники нашли контакт с другими представителями Монолита. И обмен уже происходил на территории кладбища, что по многим причинам устраивало обе стороны.