Наверно, я взрослею... Однако вернемся к Кевину. Я, кажется, догадываюсь, что у тебя на уме.
- Да.
Колин вздохнул.
- Ты же знаешь, Дейрдра, стоит тебе попросить...
- Я прошу тебя, Колин.
Он выбросил сигару за борт и кивнул.
- Хорошо. Когда мы вернемся в Авалон, я вызову Эриксона на колдовской поединок, и он получит то, что давно заслужил. Можешь не переживать за своего спящего красавца... - Колин с трудом подавил зевок. - А теперь, с твоего разрешения, я пойду к себе. До обеда еще целый час, так что я вполне успею отдохнуть; а то устал, как собака. Эх, неблагодарное это дело - рыться в чужой голове...
Оставшись одна, Дейрдра еще долго стояла у борта корабля, погруженная в собственные мысли. Внизу под ее ногами слегка пенилась вода, пальцы ее крепко держались за поручень, слабое покачивание судна действовало на нее успокоительно, как бы убаюкивало, приводя в состояние, близкое к трансу. Она скорее не размышляла, а медитировала.
Вопреки логике происшедшего, Дейрдра думала не о Кевине и его удивительной истории, а больше о себе. Оброненная Колином фраза, прочно засевшая в ее голове, без конца повторяясь, словно навязчивый мотив, странным образом взволновала ее, заставила произвести молниеносную ревизию своих чувств, разобраться в тех переменах, что произошли с ней за последний месяц...
"А ведь Колин прав, - заключили она, сделав долгожданное и вместе с тем неожиданное и волнующее открытие. - Я действительно влюбилась. По-настоящему..."
Когда Дейрдра вернулась в каюту, Кевин еще спал. Несколько минут она стояла, глядя на него, затем присела на край койки, взяла его руку, поднесла ее к своим губам и поцеловала. Кевин пошевелился, раскрыл глаза и сонно улыбнулся ей.
- Дорогая...
- Да, милый, - сказала Дейрдра. - Я тоже люблю тебя.
Он поднялся, сел рядом с ней и обнял ее за плечи. Некоторое время они оба молчали, наслаждаясь присутствием друг друга.
- Кевин, - наконец отозвалась Дейрдра. - Ты должен пообещать мне одну вещь.
- Какую?
- Что бы ни случилось с тобой в будущем, ты останешься таким же милым и хорошим парнем, как сейчас. Ведь так?
- Я всегда буду самим собой, Дейрдра. Уж это я обещаю твердо... А в чем, собственно, дело? И кстати, где Колин? Он что-то не то обнаружил? Со мной что-то не так?
- С тобой все в порядке, Кевин. Ничто не препятствует пробуждению твоего Дара. Так сказал Колин.
- А где он сейчас?
- Ушел к себе. Он очень устал и решил до обеда отдохнуть.
- Понятно... И все же ты выглядишь как-то странно. Ты чем-то взволнована. Чем?
Дейрдра высвободилась из объятий Кевина и встала.
- Пока ты спал, я много думала, - ответила она, снимая с крючка на стене каюты его шпагу. - О тебе, о себе, о нас с тобой, о том, что ждет нас в будущем.
- И что ты надумала?
Дейрдра снова присела, положив его шпагу себе на колени, а свою голову ему на плечо.
- Я устала от одиночества, Кевин. Очень устала. Я чувствую себя чужой в своей семье. Мне это невыносимо. Я хочу иметь собственную семью - мужа, детей... И я хочу, чтобы отцом моих детей был ты.
- Правда? - с замиранием сердца переспросил Кевин. - Ты не шутишь?
- Нет, не шучу. Я согласна стать твоей женой.
- А согласится ли король?
- Отец не будет возражать... Ну, разве что поартачится немного, а потом... В конце концов, ты Одаренный, ты сын Шона Майги, ты герцог Лохланнский.
- Прежде всего я чужак, подкидыш.
- Это не так уж и важно. Ведь ты, безусловно, знатного происхождения; может быть, даже королевской крови. Взять хотя бы твою шпагу... - Дейрдра умолкла и с неподдельным благоговением провела ладонью по инкрустированным серебром ножнам. - Колин просто в восторге от твоего клинка. Он говорит, что ни с чем подобным прежде не сталкивался.