– Не знаю…
– Вояки-то и поставляют, а почему они поставляют? Потому что есть люди, заинтересованные в нашей деятельности. Мы этим людям регулярно поставляем хабар, а они поставляют нам запчасти. Оставляют груз и скидывают координаты. Ты думаешь, почему они на вертолетах нет-нет да и залетают в Зону? Что им тут надо? Их дело – периметр охранять, с заборов по свинкам да собачкам стрелять, а не тут летать.
– Понял, – тихо ответил Трофим, очередной раз понимая, что в этой огороженной бетоном, колючей проволокой и пулеметами территории заинтересованы очень крупные игроки с Большой Земли.
– Ну понял, и хорошо, – кивнул Гипс. – Значит, теперь можешь приступать к подготовке своей лаборатории.
– Так там…
– Знаю, знаю, железо, шлакоблоки, доска. Все это убирается. Иди к Ковалю, он тебе поможет, там до вечера управишься. Вопросы?
– Нет вопросов, – неуверенно сказал ученый, с трудом представляя, как он с Ковалем управится с горами завалов в ангаре. Но если Гипс сказал, значит, наверное, понимает, о чем идет речь.
– Ну тогда давай, Док, действуй, а мне тут подумать надо. Ходоки наши пропали в километре от Рыжего, мужики думают, что Долг бесится, проверяют.
Гипс снова сел за стол с картой и взял разметочный кронциркуль в руку, отмеряя расстояния от известных ему точек, соображая, где могут пройти и лучше всего перехватить долговцев, сорвавших злость за провал на Пепелище на ушедших за артефактами сталкерах. Трофим вышел из кабинета, негромко прикрыв дверь. Он только сейчас заметил двух бойцов в экзоскелетах, дежуривших в обоих концах коридора, замерших каменными изваяниями и холодно поблескивающих окулярами. Минут через пять Трофим был у Коваля. Тот сидел позади уже собранного экзоскелета Грома, которого могут переименовать в Нюхача, и позвякивал инструментом, протягивая соединения.
– Коваль, привет, я к тебе, – поздоровался Трофим, перешагивая через растянутые по полу провода.
– Здорово, Док, – крутя трещоткой винт, поприветствовал сталкер, не вынимая не зажженной сигареты изо рта. – Что у тебя?
Вся квадратная мастерская Коваля была тускло освещена вдоль стен, слабо освещались верстаки и стеллажи с железом и инструментом, зато несколько мощных ламп било в центр, где трудился в настоящее время мастер. Такая, видимо, была его прихоть, и, как известно, хозяин – барин.
– Мне Гипс сказал, что ты поможешь мне там в правой части место под лабораторию расчистить.
– Помогу? – изумился Коваль. – Нет, Док. У меня на это времени нет.
– Так как же я сам? – расстроился Трофим. – Оно же тяжелое.
– Тяжелого на базе нет, пока живой эк-зо-ске-лет! – по слогам, с усилием закручивая последний винт, сказал мастер. – Фу-х, чуть не сорвал, но момент надо соблюдать! Мы сейчас одну штуку сделаем, Док, – прикуривая, сказал он. – Тут у меня есть одна старенькая модель. Первый экзоскелет Свободы. Брони на ней, как против ядерного взрыва, но и минусов полно, сейчас такие не нужны. Ты полезешь в нее, а я ее на тебе откалибрую. Как раз спокойные погрузочно-разгрузочные работы на этом старичке и возможны.
– Да я не умею в нем, я, конечно, не против, но…
– Ерунда. Это старенькая модель, простенькая, но надежная. Поршни в гидроцилиндрах у него в диаметре большие, не то, что в последних моделях, там поршеньки во… – он с презрением показал кончик указательного пальца. – Правда, за счет этого скорость выше, но нам скорость не главное. Можно, конечно, и этого старичка бегать научить, но тогда поток раза в два увеличить надо, это еще один насос ставить, это веса и размера добавит, и батарейки опять куда втыкать… Короче, Док, скидывай куртей и полезай в скорлупку. – Коваль встал и подошел к чему-то, завешенному синим покрывалом. Одной рукой он сдернул его, подняв пыль, и обнажил песочно-серый экзоскелет. Неказистый и широкий, по сравнению с современными конструкциями экзоскелетов, которые казались верхом изящества боевой машины. – Скорлупа здесь по старинке сделана, где надо и где не надо, перекрывает, тяжесть только лишняя. Я тебе все покажу, пока подключенным походишь, – сказал он и, отсоединив кабель от экзоскелета Грома, пошел к старой модели, где, нащупав разъем, с видимым усилием вставил штекер, и, вынув сигарету изо рта, удовлетворенно выпустил клуб дыма в замигавший экран прибора в его руках.
Трофим скинул куртку. Покрашенный в песочно-серое экзоскелет, состоящий из двух половин, передней и задней, скрипнул засовами и разошелся, обнажив потертые внутренности из серого искусственного материала. Кое-где подкладка была вспорота и зашита, в некоторых местах торчали черные пятаки датчиков. Трофим несмело пролез внутрь, просовывая руки и ноги в соответствующие места. Перед его лицом появилось мутноватое стекло маски, под которой находились лампочки, кратковременно проецирующие соответственные обозначения на внутреннюю часть стекла. Вид через стекло был непривычен и неудобен, Трофим перестал видеть, что делается внизу, вверху и по бокам.
– Надо было тебе в заднюю половину вставать. А ладно, – дымя сигаретой, сказал Коваль, – мы и так можем, – и нажал на кнопку.
Ученый не успел ответить, весь обратившись в ощущения. Задняя половина плавно подтянулась к передней и с едва заметным звуком сомкнулась с передней, отсекая наружные звуки. Тот час включилась подача воздуха, своим шипением заглушающая постукивание затягивающихся автоматически засовов. Перед глазами, чуть ниже привычного, возник Коваль с коробкой в руке. Дисплей коробки светился зеленым.
– Слышишь меня? – спросил он.
Голос его звучал звонко во внутренних динамиках шлема.
– Да, – ответил Трофим, слыша, как его голос поменял тональность.
– Так, – выбрасывая окурок в сторону, протянул Коваль, – это снимаем, это тебе не нужно, – он протянул руку и, подергав снаружи за что-то, снял маску. – Так давай присядь и руками в стороны, – скомандовал он.
Трофим попробовал присесть, но получилось не очень, экзоскелет застыл на полпути. Руки развести полностью в стороны тоже не получилось.
– Щас подправим, – Коваль исчез из виду и вскоре появился с большим гаечным ключом. – Ручки и ножки у тебя коротки, Док, коленки и локотки не контачат там, где должны. Сейчас я подкручу, это быстро.
Он несколько минут подкручивал ноги, Трофим почувствовал, что плотнее стал прилегать к подкладке нижней части тела, то же было и с руками, в какой-то момент его пальцы коснулись конца пальцев экзоскелета.
– Хорош, – крикнул он невидимому Ковалю, орудующему у него за спиной.
Тот тут же остановился.
– Так теперь давай присядь.
Трофим присел и встал с легким гудением приводов. Развел руками в стороны, помахал ими вперед и назад. Мастер все это время следил за цифрами и схемами развесовок на экране. Затем он заставил Трофима сжать кулаки, затем, сведя руки вперед, сдавить их с максимальной силой, наклоняться вперед, еще раз приседать, шагать на месте. Все это время ученый слышал, как включались перепускные клапаны на максимальном усилии, пока Коваль фиксировал и калибровал одному ему известные соленоиды, амперажи, концевики. Наконец все было готово, мастер снова появился впереди, протер маску изнутри концом своей рубашки и, испугав Трофима, резким тычком защелкнул ее на лице. На внутренней стороне стекла спроецировалось несколько синих значков и погасло. Коваль указал на открывающуюся крышку на предплечье, под которой оказался ряд кнопок с рисунками.
– Фонарь включается здесь, распаковка здесь, воздух вот, потеря масла, низкие батареи, перегрев, короткое замыкание, кратковременное увеличение мощности, продувка, охранная свой-чужой. В крайнем случае аварийная распаковка подбородком в шлеме, держишь десять секунд красную кнопку. Запомнил? Нет? Ну и ладно, пошли, – скомандовал он.
Трофим развернулся и двинулся вперед, ощущение было такое, как будто он шел по пояс в воде, но все-таки движения получалось делать чуть быстрее. Коваль шел за ним, держа подсоединенный кабелем короб в руках. Пара остановилась возле кучи мусора.