Марье был чужд дух сего века. Шумные компании, гулянки, ночные клубы, – всего этого она никогда не знал. Так не было принято в ее семье. Иван склонялся к мысли, что семья ее религиозна, хотя, он знал и людей религиозных, по его мнению, но не брезгующих и повеселиться от души. Вопросы Марьи Ивану носили характер, позволяющий ей разобраться в его ценностях, нежели в происхождении или материальном достатке. Вопросы конструировались, несмотря на ее внутреннюю легкость и простоту, весьма грамотно, порой не в бровь, а в глаз. Иван отвечал честно, хотя в его ответах и присутствовало желание казаться лучше, чем он есть на самом деле. Так, в общем, он поступал на всех свиданиях, когда имел намерение понравиться. Марья смотрела прямо в душу Ивана. Ее энергетика настолько располагала к себе, что хотелось просто раствориться в этом океане легкости и тепла. Женственность девушки словно подкрепляла сильное мужское начало Ивана. А ей было с ним явно спокойно и интересно. Марья будто стала для Ивана некими вратами, дорогой, светом, указывавшим в этой застопорившейся жизни единственный правильный выход.
– Хочешь на Волгу? – неожиданно просил Иван.
– Искупаться захотел? – засмеялась Марья.
– Нет, хочу посидеть с тобой у воды.
– Поехали.
Они прыгнули в его «Фокус», открыли настежь окна и, наслаждаясь опустившейся на город вечерней свежестью, спустились по серпантину к городскому пляжу. Уже через пару минут разувшись, они брели по песку. На пляже было пустынно. Где-то вдалеке в свете фар гуляла веселая компания. О вечернюю тишину бились тяжелые музыкальные басы. Они плюхнулись на песок у самой воды. Иван осторожно положил свою руку на ладонь Марьи. Она словно не замечала.
– Марь, ты очень необычная, – начал Иван после паузы. – Мы знакомы три дня, а ощущение, будто знаю тебя целую вечность…
– Когда в человеке целая вечность, не нужно много времени, чтобы узнать его, – отвечала она. – Но ты ведь на самом деле ничего обо мне не знаешь.
– Да, это так. Но ты… Твоя душа, твои манеры, ты вся… Я как будто знаю тебя очень давно. Знаю, что есть вот такая Маша с такой вот интересной душой. Такая… красивая.
Марья смотрела на стремительно гаснущий закат. Игривая улыбка обожгла Ивана.
– Вань, я завтра улетаю.
Удар молнии.
– Куда?
– Из города, – Марья хотела засмеяться, но у нее не получилось.
– Далеко?
– Далеко.
Они оба молчали.
– Когда ты вернешься?
– Не знаю. Не буду врать.
– Через месяц? – Иван сказал это больше ради самоуспокоения. От мысли, что это светлый лучик, так внезапно осветивший его серую жизнь, вдруг также внезапно исчезнет – ему стало по-настоящему страшно.
– Знаешь… Я здесь была последний раз три года назад. Пять дней. В этот раз чуть дольше – две недели. Честно – я не знаю, когда мы еще сюда вернемся. Как отец решит.
– Оставь мне свой номер. Аккаунт на фейсбуке. Хоть что-то для связи. Чтобы я не потерял тебя.
Последняя фраза током ударила Марью. Снова задумчиво увлеченная закатом, она то ли с обидой, то ли гневом посмотрела на Ивана. Да, кажется, ей тоже было не легко.
– Это не то, что тебе нужно.
– Что мне нужно – я могу разобраться сам, – отчеканил Иван. – Сейчас мне нужна ты.
Бирюзовые океаны грустно колыхнулись.
– Ваня, ты меня совсем не знаешь. Ни меня, ни мою семью… Может, так будет лучше. Пройдет неделя, другая, ты забудешь обо мне и успокоишься…
– Не успокоюсь, – Иван уверенно покачал головой и приблизившись к Марье, внезапно поцеловал ее в губы. Девушка в первые секунды ответила Ивану взаимностью, но очень скоро оттолкнула его.
– Дурак! – она засмеялась и серьезно продолжила:
– Если Богу будет угодно, все сложится. Завтра в обед мы улетаем. Вези меня домой.
Обратно ехали молча. Казалось, им было друг другу что сказать, но слов не требовалось. В Иване сплелись гнев, растерянность, досада и влечение. Марья везла с собой вину, грусть и маленький проблеск надежды. Она улетала. Наверное, навсегда.
Марья попросила, как и вчера, остановить у поворота в переулок. Иван вышел из машины, открывая девушке дверь и помогая выбраться. Придерживая платье, девушка ступила на асфальт и посмотрела на Ивана.
– В жизни ничего не бывает просто так, – свет фонаря освещал ее бирюзовые глаза. – Коль суждено – свидимся. Ты и сам все это знаешь.
В последней фразе крылось так много смысла. Она вселяла вместе с необоснованной надеждой какую-то непоколебимую решимость.
Марья таяла как первый снег на ладони. Иван грустно смотрел ей вслед. Знакомый скрип – и арка дома проглотила Марью. Неужели навсегда?! Иван неподвижно стоял на месте еще несколько минут. Сунув руки в карманы брюк, он задумчиво разглядывал трещины на асфальте. Надежда умирала последней. Спасти ее предстояло Ивану. Прыгнув за руль, он сорвал машину с места.
Иван не спал. Интернет – великое изобретение человечества. На сайте городского аэропорта Иван внимательно изучал расписание всех обеденных рейсов. Он строил гипотезы о возможных маршрутах семьи девушки. Иван еще не мог с полной ясностью сказать себе, что именно он собирается сделать завтра вечером, но очередной дерзкий план зрел в его буйной голове.
В обед из города самолеты вылетали по трем направлениям: в Москву, в Симферополь и в Новосибирск. Алтайскому направлению соответствовал Новосибирск, хотя Корнилов не мог знать точного пункта назначения марьиной семьи. Иван направился в кладовку, достал маленькую спортивную сумку и принялся набивать ее самым необходимым. На что он рассчитывал? Иван был готов к разным поворотам событий. Он шел на серьезный шаг, поэтому его поездка вряд ли могла окончиться чем-то, кроме как свадебным предложением. Эта алтайская девчонка не просто вскружила ему голову. Она проникла в душу.
Окно браузера сообщало о погоде в трех российских городах. Иван вытряхивал из лакированной шкатулки скудную заначку и проверял, на месте ли зарплатная карта. Утюг массировал голубую ткань рубашки на гладильной доске. Бросив собранную сумку у порога, Иван еще раз мысленно проверил себя на забывчивость. Через десять минут он рухнул в кровать, настраиваясь на приближающийся день. Обещавший, пожалуй, самое интересное приключение в его жизни.
Из обрывков короткого сна Иван запомнил взлетную полосу, трап, печальные глаза Марьи и улетевший у него из под носа самолета. Конечно же, Корнилов бежал за набиравшей скорость железной птицей, но догнать ее так и не сумел. С противным чувством безысходности он проснулся на пять минут раньше будильника.
Заехав в круглосуточное бистро, Иван поспешил к особняку возлюбленной, занять позицию. В рабочий день затеряться среди выстроившихся вдоль обочины машин (в центре города были серьезные проблемы с парковкой) не было проблемой. Сложнее оказалось с ходу найти подходящее место, но с этой задачей Иван справился, дважды поймав нужный момент. Начальнику он написал сухое сообщение: «Тяжело заболел. Осложнение на горло». Зашелестел бумажный пакет, и сырный лаваш с яичницей начал безнадежно уменьшаться.
В половину одиннадцатого дверь особняка отворилась, на улицу вышел уже знакомый бородач, принимавший несколько дней назад загадочные коробки. Русые, почти золотистые волосы и крепкое телосложение делали его героем русской сказки о богатырях. Сегодня на нем была клетчатая «рубашка программиста» с длинным рукавом. Стало быть, Семен, младший брат Марьи. Семен прислонился к фасаду особняка и настороженно осмотрелся по сторонам. Буквально через пару минут из-за угла показался черный микроавтобус. Машина остановилась у ворот дома Марьи. Из-за двери появились еще двое бородатых мужчин. Петра Иван вспомнил сразу. Мгновения на карнизе дома хватило, чтобы уловить основные черты и увидев вновь – ни с кем не перепутать. Петр был темноволосым красавцем, с такой же, как у брата, нестриженной окладистой бородой. Из-под рукавов футболки выступали внушительных размеров бицепсы. Петр двигался «аки пардус» – вспомнил Иван запомнившееся по школе описание князя Святослава. Хотя пардуса Корнилов никогда в жизни и не видел, сравнение само внезапно пришло на ум. Имени третьего брата Корнилову было неизвестно, да и видел он его в первый раз. Братья были равны в своей бородатости и крепости телес как на подбор. Иван и сам был неплохо сложен, однако, на расстоянии чувствовал, что за суровым внешним видом братьев стоит не менее суровое содержание. Все трое грузили в машину багаж. Когда братья закончили, появилась Марья. По телу Ивана прокатилась волна радости. Ему показалось, что лицо Марьи было каким-то другим. Не грустным в полном смысле этого слова, но явно не таким радостным, каким его однажды увидел Иван. Казалось, что девушка быстро бросив взгляд по сторонам, пыталась увидеть кого-то. Иван был убежден, что она глазами искала его. Марья снова в голубом платье. Волосы свободно спадали на плечи. Девушка скрылась в салоне автомобиля. Иван, на секунду закрыв глаза, сжал руль.