Город пауков располагал проверенными механизмами реагирования на любые нашествия, подобные нынешнему, - вырастить детей, воспитанных в духе преданности и стремления сражаться за смертоносцев, а затем швырнуть их в открытую схватку или забросить как лазутчиков. Но, расслабившись за столетия мирной жизни, смертоносцы давно перестали готовить людей-воинов. Даже охранницы Смертоносца-Повелителя особой боевой подготовки не получали. И вот к чему это привело: готовить воинов из недавно рожденных детей сейчас нет времени, а среди взрослых добровольцев, способных стать бойцами, нет - откуда ж возникнет желание стать воином?
Правитель города встряхнулся, резко встал, подошел к окну и распахнул створки. Вместо ожидаемой прохлады с нагретой солнцем улицы пахнуло зноем. Внизу, сгибаясь под тяжестью большого кувшина, брел по пыльной дороге раб-водонос. Навстречу ему тащился под надзором молодой надсмотрщицы целый караван - восемь рабов, четверо носилок с нечистотами.
А ведь когда-то в городе были и водопровод, и канализация. Вернутся ли когда-нибудь эти времена?
Явятся сюда захватчики, истребят пауков, вроют на центральной площади свой тотемный столб - и заглохнут даже те немногие начинания, что дозволил Смертоносец-Повелитель: строительство библиотеки, чеканка денег, всеобщее образование. С исчезновением смертоносцев люди одичают вконец.
Пожалуй, только теперь Посланник Богини начал понимать истинную причину собственных переживаний. В отличие от всех остальных, он свою причастность к единому целому осознал.
- Нефтис!
За стеной послышалась беготня. Несколько минут спустя дверь распахнулась, и в комнату вошла начальница охраны.
- Звали, господин мой?
- Да, Нефтис, - повернулся Найл.
Девушка стояла на фоне темного проема двери, и правитель города безо всяких усилий увидел ее ауру. Светло-голубая вокруг ног и верхней части тела, в середине она почти полностью стала серебряной. "Ребенок растет", - понял Найл и помимо воли спросил:
- Как ты себя чувствуешь?
- Прекрасно, господин мой! - отрапортовала главная стражница.
- Скажи, Нефтис, - опять отвернулся к окну правитель, - а ты согласишься сражаться за пауков?
- Как прикажете, господин мой! - без запинки отчеканила девушка.
- Понятно, - кивнул Найл.
Стражница давным-давно решила для себя все вопросы: думать не ее дело, она должна исполнять.
- Я хочу поблагодарить тебя за встречу на излучине. Ты меня очень выручила.
- Я рада... господин мой... - Готового "клише", чтобы ответить на благодарность, стражница не знала и зарделась, словно девчонка, а не суровый воин.
- Хорошо, - тепло улыбнулся Найл. - А теперь скажи, смертоносцы не сняли почетного караула у дверей моего дворца?
- Нет, господин мой.
- Тогда спустись, пожалуйста, и скажи им, что я хочу увидеть Дравига.
Старый смертоносец явился спустя считанные минуты, будто за дверью ждал. Точнее, за окном - Дравиг возник именно оттуда.
- Ты звал меня, Посланник Богини?
- Да. - Найл выглянул наружу. Ничего особенного, второй этаж.
- Мне необходимо очень многое сделать до предстоящей битвы, попытался смертоносец оправдать столь необычный для него выбор входа.
- Значит, вы решили сражаться?
- Да, Посланник Богини. - В решительном его ответе ясно проглядывало упрямство.
- И с честью погибнуть?
Седой паук настороженно молчал. Он был слишком умен, чтобы спорить со столь очевидной истиной, слишком хорошо знал правителя города, чтобы заподозрить издевку, однако и на похвалу заданный вопрос никак не походил.
- Ты говорил, Дравиг, - напомнил Найл, - тебе обидно за предков, которые сражались и умирали, совершали открытия и принимали невыносимые муки, за предшественников, которые потратили столько сил на создание нашей цивилизации.