На это он лишь хмыкнул в ответ и тень теплоты пронеслась в его взгляде.
Я знала, что была права. Такие как он не упустят такой возможности. И совершенно неважно нравлюсь я ему или нет, предстать передо мной во всей красе было для него необходимо.
– Твоих рук дело? – Он кивнул на один из снимков, которые были развешаны на стенах по периметру. На нем была запечатлена девушка, смотрящая на линию горизонта на фоне спокойного моря. И все было отображено на ее лице. Печаль, тяготы судьбы и тень надежды на будущее. Надежды на то, что в будущем судьба будет к ней благосклонней.
– Да, это моя подруга.
– Прекрасный кадр, насыщенный. Он рассказывает историю.
Похвала со стороны Романа удивила меня. У меня сложилось впечатление, что он может разговаривать лишь в форме пренебрежения и сарказма.
– Спасибо, – все, что смогла ответить.
Из туманного состояния меня вырвал стук в дверь.
Я не успела опомниться, как он пошёл открывать дверь.
– Это ко мне. – Он, наверное, забыл, что это моя студия.
– Да, конечно, будь как дома, Лерго! – сказала ему вдогонку. Невозможно быть настолько самоуверенным. Ещё немного и он лопнет от собственного эго.
– Я сейчас именно этим и занимаюсь.
Я не стала идти за ним, а занялась настройкой аппаратуры.
Через пару минут Роман вернулся, но уже не один, а в компании с мужчиной. У меня в голове промелькнула мысль о двойной фотосъемке, но посмотрев внимательнее на парня маленького роста и слишком худого телосложения, откинула эту мысль в сторону. В руках у каждого было по 2 больших вёдра, и я понятия не имела что они задумали.
– Так стоп! – выставила я руку вперёд с раскрытой ладонью, – что это такое? – Кивнула головой в сторону вёдер.
– Краска, – сказал Лерго, пожав плечами.
– Мы на это не договаривались, ты здесь все испачкаешь!
Я не была против, но для таких фотографий нужна особая подготовка, если я сейчас все это допущу, мне придётся делать ремонт. О таких вещах стоит предупреждать заранее. Ему, должно быть, все равно во сколько мне обойдётся восстановление студии, но у меня не входило в планы тратить весь гонорар на ремонт. Но Роман как ни в чем не бывало поставил ведра на пол и развернулся, чтобы уходить.
– Успокойся, не замараю я твою богадельню.
И пошёл дальше. Меня начинала выводить такая предвзятость к моей студии, может, она и далека от тех, к которым он привык, но это мое дело, и он не имеет никакого права приходить сюда и демонстрировать своё недовольство. Но я профессионал, мое дело, чтобы этот напыщенный засранец безупречно выглядел в кадре, и я сделаю это.
Следующей партией предметов, которые внесли в мою студию были части неизвестной мне конструкции. У меня было стойкое ощущение, что это я пришла к Лерго на работу, а не он ко мне.
Мужчины принялись собирать части в одно целое. Получилось подобие бассейна с низкими бортами довольно большой площади. Дном служила натянутая пленка, и я намного успокоилась. По крайней мере он побеспокоился о том, чтобы не оставить после себя феерию красок на полу.
После завершения так называемого строительства, они направились к ведрам, открыли их и начали доставать из них ведра поменьше.
Я понятия не имела сколько ещё подготовка займёт времени, поэтому с чистой совестью ушла заваривать себе кофе. Вернувшись обратно с ароматным напитком, я в очередной раз наткнулась на претензии.
– Очень здорово, – проговорил Лерго, – пока мы здесь вкалываем, ты распиваешь кофе и имеешь наглость не предложить составить тебе компанию.
Он говорил все с такой интонацией, что было совершенно непонятно, говорил ли он это со злостью или с иронией, из-за чего я чувствовала неловкость, что случалось со мной крайне редко. Но так или иначе, мне предстоит провести с этим мужчиной ещё несколько часов, так что придётся потерпеть этот дискомфорт. Эта игра в «пинг-понг» меня даже забавляет.
– Знаешь, ведь мне совсем не трудно сделать кофе тебе и твоему другу, – парировала я, за что получила заинтересованный взгляд, – и более того, я бы это сделала, если бы ты попросил. Но так как тебе проще общаться с людьми в претензионный форме, придётся тебе продолжать работу без дымящейся кружки в твоих наманикюренных руках.
– Тебе бы не захотелось иметь со мной дело, если бы я начал общаться в претензионный форме, так что оставим это.
Его слова странным образом повлияли на меня, мне не захотелось больше спорить с ним. Не потому что я боялась, что он накатает кляузу на мою фотостудию, нет, на уровне инстинкта я была уверена, что он не стал бы этого делать. Просто была в этом мужчине неведомая мне сила, я первый раз в жизни хотела кого-то слушать.
– Ты бы не могла сделать нам кофе, пожалуйста? – Сказал Роман, не отрываясь от дела, но я заметила, как дрогнули уголки его губ. Вот засранец.
– Конечно, это совсем не трудно для меня. Какой кофе вы предпочитаете? – Услужливо спросила я, естественно не без доли сарказма в голосе.
– Прекрати, неси свою бурду из банки, что стоит в гримерке, кофемашины я у тебя здесь не обнаружил.
Кофе мы пили в абсолютной тишине, помощник ушёл на улицу, видимо почувствовав себя неуютно в сложившейся обстановке. У меня было чувство, словно мы с Лерго вели негласную борьбу друг с другом, вот только я не понимала, за что именно мы сражаемся. Мы едва знакомы, но было ощущение, что мы уже успели осточертеть друг другу, но в то же время меня неумолимо тянуло к этому человеку.
Наконец, все были готовы начать то, для чего мы здесь собрались. Не могу не признать, было одно удовольствие работать с Романом. Он – профессионал, теперь я это увидела воочию. Поразительно, как он умело управлял своим телом, эмоциями, каждой мышцей на лице. Тотальный контроль над собой. Мы отсняли несколько сотен кадров, затем в ход пошёл реквизит.
Я забыла зачем я здесь, я автоматически делала кадры, когда мои мысли были заняты совершенно другим. Помощник молниеносным движением выливал на Романа по два ведра краски и мне нужно было запечатлеть его, пока она густыми каплями стекала по его телу, оставляя за собой масляные следы. Цветов становилось все больше и выглядело это ещё более эффектно. Я никогда не думала, что мужчина может быть настолько красив. Глянец никогда не передаст всей картины. У меня нет предрассудков, но я раньше считала мужчин-моделей если не геями, то бисексуалами точно, но смотря на Лерго через объектив фотокамеры, у меня не было и мысли обвинить его в нетрадиционной ориентации. Мужественность сочилась из каждой его клетки, он был пропитан ей с головы до ног. И в какой-то момент я поймала себя на мысли, что он пытается словить мой взгляд, он больше не смотрел по сторонам, принимая позы, он пронзительным взглядом всматривался в объектив и этот взгляд был адресован мне и никак иначе. Я хотела быть ближе к нему в этот момент, я хотела почувствовать его.
– Думаю, этого достаточно, – прервал мои фантазии Роман, довольно резко. Он разозлился? Но за что? Смена его настроения выводила из себя. – Где я могу принять душ?
Я указала в сторону ванной комнаты. Он ушёл, а его помощник начал убирать, оставленный беспорядок. Справился он довольно быстро и так же быстро ретировался, оставив меня дожидаться Романа.
Он не заставил себя долго ждать, пока его не было, я сбросила фотографии на флэшку.
– Вот, держи, здесь все. Я могла бы их отретушировать.
На самом деле это был всего лишь предлог, чтобы ещё раз увидеть его.
Роман забрал у меня флэшку, не упустив возможности проскользнут своей рукой по моей.
– Не стоит, мои люди сделают это. Всю сумму я перевёл тебе на карту. Может, ещё увидимся, – с этими словами он направился в сторону выхода, чем вывел меня из себя. Да, он мне ничего не должен. Я сделала свою работу, он заплатил. Но я злилась. Я жаждала его общества.
Слишком гордый и сдержанный был его уход. Я не удержалась от передразнивания его последней фразы, но сделала это громче, чем предполагала, и в ту же секунду оказалась прижитой к стене, окружённая его большим телом.