Олег истолковал приказ по-своему и, не заходя в кабинет, отправился домой. Весь вечер он провел у телевизора. Карпов с нетерпением ждал
информации о страшной эпидемии, но ни в одной программе о ней ни словом не обмолвились, и он понял, что телевидение уже заражено.
«В самом деле, – решил он, – это же так просто: посмотрел на человека, и сразу увидел, болен он или здоров. Ведь у каждого есть знакомые, а
следовательно, они могут определить, остался ли ты тем, кем был. И только в одном случае никто ничего не заметит – если инфицированы все».
Ночью Карпов не спал, лишь изредка отключался. Утро он встретил с облегчением и, наскоро позавтракав, поехал в кафе у Ириного дома.
* * *
За прилавком его встретил веселый дядька с лицом, изъеденным оспой.
– Добрый день, – начал Карпов.
– Добрый, – кивнул оспенный.
– Скажите, где мне найти тетю Галю?
– Она здесь больше не работает.
– Тогда Люсю.
– Аналогично, – ответил мужчина с притворным сочувствием.
– А вы случайно не знаете Ашота? Седой такой, у него еще сын родился недавно…
Рябой пожал плечами.
– Он мне очень нужен, поверьте…
Рябой снова пожал плечами, чуть энергичней.
– Они тут в прошлые выходные…
Мужчина пожал плечами третий раз, и это было откровенной ложью.
– Есть-пить будешь? – издевательски спросил он.
Карпов поплелся к выходу, но у самых дверей остановился.
– Хотя бы телефон чей-нибудь дайте!
– Я потерял записную книжку, – нагло ответствовал оспенный.
Плюнув, Олег вышел на улицу.
– Местные торгаши, местные торгаши… – бубнил он как заклинание.
Ни палаток, ни лотков поблизости не было.
Карпов окликнул проходившую мимо старушку и спросил, где находится ближайший рынок.
– Ры-ынок? – изумленно протянула она. – Рынка тут не-ет. И никогда не-е было. Базар был, во-он там, у метро. Так его вчера снесли.
– Как снесли?
– А как сносят? Разломали ряды, побросали в грузовик, да увезли, вот и вся недолга. Говорят, магазин будут строить. Большо-ой магазин.
Карпов вспомнил, что выходя из метро, видел на асфальте длинные темные прямоугольники со ржавыми вмятинами по периметру, и почувствовал,
что некто всесильный затеял с ним недобрую игру.
Играть втемную не хотелось, и через несколько дней Олег продал квартиру вместе со всем барахлом. Инстинкт, осевший в генах фронтовика-деда
и отца – номенклатурного работника, подсказывал: угроза всегда идет с Запада. Значит, отступать нужно на Восток.
* * *
В Дубровинске у Карпова жил троюродный брат, с которым они виделись всего дважды, последний раз – пятнадцать лет назад. Обременять
родственника Олег не собирался: деньги, вырученные за хрущевку, для провинции были целым состоянием, к тому же Карпов считал, что голова и
руки у него на месте.
В Дубровинск он прибыл со скромной спортивной сумкой. В ней лежали: костюм, две рубашки, смена белья, бутылка водки и двухтомник Борхеса.
Из старой жизни Олег взял только самое ценное.
Брательник Вова оказался человеком положительным, но пьющим. Жена Володю бросила, это была уже третья женщина, не сумевшая вынести его
норова.