И только когда они достигли уровня улицы, офицер остановился у одной двери и повелительно поманил Рафа. Землянин неохотно повиновался, и его чуть не вырвало.
Он увидел мертвое, очень мертвое тело. Судя по многоцветным обрывкам на теле это чужак, один из знатных, штатский в черном. Страшные раны почти разорвали его тело. Ничего подобного Раф не видел.
С гортанным звуком, лучше слов выражающим чувства, офицер подобрал с пола сломанное копье; его наконечник был окрашен красновато-желтой кровью, такой же, какая еще сочилась из разорванного тела. Размахивая оружием, так что землянин вынужден был отступить на несколько шагов, чужак разразился страстной речью. Потом снова перешел к жестам, которые космонавту легче было понять.
Это работа смертельного врага, понял Раф. И такая же судьба ждет всякого, кто выйдет за определенные безопасные пределы. И если этот враг не будет уничтожен, город.., сама жизнь.., перестанет существовать.
Видя страшные раны, говорящие о безумной ненависти, Раф мог в это поверить. Но ведь примитивное копье не в силах противостоять оружие, которое есть в распоряжении его спутника.
Когда он попытался выразить это, проводник покачал головой, словно отчаялся быть понятым, и поманил Рафа за собой. Они оказались на загроможденной обломками улице и двинулись в сторону от центрального здания, где остались трое землян. Раф, видя сгущающиеся сумерки, удлиняющиеся тени, помня то копье, не мог удержаться и не оглядываться время от времени через плечо. Не привлечет ли стук его металлических подков внимание тех, с кем он не хотел бы встретиться? Он положил руку на рукоять станнера. Но офицер не казался встревоженным; он шел вперед с уверенностью того, кому нечего опасаться.
Тут Раф узнал цветную полоску и слегка успокоился: они идут к флиттеру. Он уже проходил по этой улице. И не возражал против длительного подъема по рампам. Этот подъем в конце концов и привел его к флаеру. Облегчение его было так велико, что он провел ладонью по гладкому борту машины, словно это любимое домашнее животное.
- Курби?
Услышав голос Хобарта, Раф застыл.
- Да, сэр!
- Мы остаемся здесь на ночь. Нужно обдумать наши планы.
- Да, сэр. - С этим Раф согласен. Попытаться пролететь над горами в темноте - самоубийство. Он бы все равно отказался. С другой стороны, он бы спал спокойнее вне пределов города. И Раф подумал, не предложить ли использовать последние мгновения светлого времени, чтобы вылететь в открытое место и там устроить лагерь.
Офицер-чужак что-то сказал своей скользящей речью и исчез в тени. Раф увидел, что остальные уже достали свои спальные мешки и раскладывают их под флиттером, а Сорики связывается сРК-10.
... - установить взаимопонимание нетрудно, - говорил Лабле, когда Раф забрался во флиттер за своим мешком. - Имеют значение цвет и интенсивность. Надо изучить основу. Мы рассмотрим записи с помощью сканнера... Установили его, Сорики?
- Можете нажимать кнопку. Если сканнер сможет их прочесть, прочтет. Я записал всю речь, которую произнес их вождь, король или кто еще, когда мы уходили.
- Хорошо, очень хорошо! - Лабле сел у переносной панели коммуникатора Сорики, воткнул в уши пробки сканнера, с отсутствующим видом принимая у капитана свою порцию концентратов и одновременно слушая запись, сделанную связистом днем.
Хобарт повернулся к Рафу.
- Вы выходили с офицером. Что он вам показал? Пилот описал шар и тело, которое ему показали, и добавил то, что понял из объяснений жестами. Капитан кивнул.
- Да, у них есть летательные аппараты, они их используют. Но мне кажется, большой у них только один. И они ведут войну. Всю колонию мы не видели, но я заключаю, что их осталось очень немного. Они закопались здесь и нуждаются в помощи, иначе варвары всех их прикончат.