– Ба! Приехала что ли? Чего-то вдруг? Дети уже спят. Ну заходи, накатим.
Дверь открыл еще не старый мужчина. Гладко причесанный, правда, с пятном на свежей рубашке. Из квартиры вывалилось тепло и запах домашней еды – это немного расслабило Настю.
– Наська это пришла! – Заорал он в холл.
– Не ори ты, дети спать легли, – шикнула на него устала женщина с дешевым ярким макияжем и распрямившимися сухими кудрями.
– Привет, дядь Коль. – Она отдала ему пакет с подарками. – Ириша… – потянулась она к женщине, чтобы приобнять. Ощущение было, что обхватываешь руками кусок замутненного стекла, которое старались натереть до блеска – нечто холодное, безучастное и с острыми краями.
Настя сняла плащ и обувь, прошла в зал. Двухкомнатная квартира старшей сестры Иры была с когда-то хорошим ремонтом, остатки свежести местами еще сохранились. С мебелью, которую обновили в 2000-х по моде 80-х. Можно было бы сказать, что здесь живет семья в целом не бедствующая, но при этом нуждающаяся. Пришлось идти сразу к столу, где стояло несколько бутылок крепкого дешевого спиртного и полупустые салатницы.
– Сейчас горячее принесу тебе, – сразу начала хозяйка дома. Ее выражение лица и взгляд были как всегда странными для Насти, она не могла их прочитать и понять, что на самом деле думает и чувствует ее сестра. Вроде бы искреннюю улыбку дополнял неласковый взгляд.
– Не надо, Ир, я не голодная. Жалко дети уже спят, думала их обнять да поехать.
– Раньше приезжать надо было, где ты шарахалась?
– Я с работы сразу, как смогла.
– Что ты разговариваешь с ней, давай накатим. Во, держи рюмашку. – Продолжал дядя Коля.
Звон стекла отозвался в мозгу у Насти чем-то жутким. Она чокнулась, но пить не стала. Никто и не заметил. Весь вечер прошел в гоготанье голосов, из которого до нее доносились только отдельные фразы, по их контексту она понимала, что обращаются к ней и включалась в разговор только урывками.
– О, ну ты такая огромная стала, как корабль!
– Спасибо, тятя Зоя.
– Это был не комплимент – похудеть бы пора. Видно, что на хороших щах сидишь.
– Чужих лечишь детей, наверное, потому что своих нет.
– Да это все потому что у нее с Пашкой не получилось 20 лет назад. Че, скучаешь по нему до сих пор?
– Я лечу детей, потому что у меня хорошо это получается, тетя Света. А с мужчинами у меня и без Пашки все хорошо.
– О, как мы заговорили. Бойкая что ли стала? Забыла, как говно чистила? Начальница ты у себя там. А тут ты прыть то свою умерь. Место свое не забыла?
– Не забыла, мы и в больнице утки убираем, дядя Коль.
– Не ты ж убираешь, а санитарки. Уж не сравнивай.
– Тетя Зоя, у меня работа тоже ведь не простая.
– Да-да, извини, конечно. Ты же врач – это уважаемо. Не то, что мы неученые.
– Что вы на Настю мою накинулись, не видите, она выглядит ужасно, синяки под глазами, поникла вся – устал человек.
– Спасибо, Ир. Да я уж подарки и гостинцы оставлю и поеду.
– Я провожу тебя, хочу выйти покурить. Да и мусор заодно возьму с собой, чтобы не вонял тут всю ночь после пьянки.
Толпа родни, в лица которых она даже не успела вглядеться, да и не хотелось этого, вслед промычала что-то неудовлетворительное. Настя расстроилась, что не успела обнять любимых племяшек.
Глава 3. Триггер.
– Ты на них не обижайся, – сразу в подъезде начала Ира. – Помнишь, как нам дед Иван говорил? Главное держаться вместе, потому что мы родня и больше у нас никого нет.
Настя очень хотела поспорить с этим замечанием, но понимала – смысла в этом не было никакого. Да и не помнила она, чтобы дед Иван это когда-то говорил. Но переубедить сестру ей все равно не удастся, бороться было бесполезно, а в очередной раз тратить на этот разговор эмоциональны силы – жалко. В нос ударил запах подъездной сырости и грязи и перебил ее мысли. А Ира продолжала:
– Ты приезжай чаще, не забывай нас, да мы люди мельче тебя. Но тоже люди.
Настя вспомнила, что никогда не получает от них даже сообщения с Днем Рождения – сначала разозлилась этому, а потом порадовалась. Откуда столько в ней нелюбви к своей семье – она никак не могла этого понять. Но семейность надо было хотя бы изображать. Это ведь на самом деле – единственные близкие люди.
Женщины вышли из подъезда и остановились под окнами первого этажа. Пока Настя была в гостях, прошелся небольшой дождь, он намочил асфальт ровно на столько, чтобы сделать его немного скользким – водители боятся такой влаги, под колесами она превращается в мыло. Но опасаться этого нужно лишь на шоссе, где можно разогнаться, во дворе обычно скорость у машин низкая.
Ира закурила. Она работала продавщицей в частном продуктовом магазине, каких сейчас уже почти не осталось. Была когда-то красивой девушкой, мужчины толпами за ней гонялись, в семье ее называли вертихвосткой, а ей это только нравилось. Она старалась всем назло выглядеть вызывающе и больше времени проводить с парнями. Только мини юбки, только мини топы и только высокие каблуки. «Сейчас ее таз уже не позволяет надевать короткое – как хорошо, что она это понимает», – подумала Настя. «Если бы она не курила столько, возможно сейчас и кожа была бы не такой сухой» – снова промелькнуло у нее в голове, но вслух ничего этого она не сказала, конечно. Когда-то блестящие хитрые глаза заигрывающе выглядывали из-под густо накрашенных ресниц старшей сестры, а брови недвусмысленно спрашивали и мужчин, и женщин «идешь со мной в постель?» Сейчас веки наплыли так, что видно было лишь крысячий взгляд откуда-то изнутри головы. Внезапно Насте захотелось наброситься на сестру, повалить на землю, камнем или кирпичом размозжить ей башку, бить чем придется под руку в эти самые глаза и в лоб, пока голова не превратится в кровавый шар. Настя аж сама от себя шарахнулась – «Господи, Боже мой, откуда во мне столько ненависти и агрессии!?…» И тут же решила взять разговор в свои руки.
– Ты уже решила, в какую школу отдашь Санечку на будущий год?
– Тут и решать нечего – в ближайшую. У меня нет денег и машины возить ее куда-то. Да и смысла я в этом не вижу. Школа есть школа, ее задача – сломать человека и убить в нем все самое лучшее. А с этим любая справиться.
Настя усмехнулась, но все-таки возразила.
– Это совсем не обаятельно, – но тут же осеклась, – ты конечно мать, тебе и виднее, что делать со своими детьми.
Конец ознакомительного фрагмента.