На тридцать пятом этаже дверь лифта открылась. У меня было такое чувство, будто передо мной сыр, кишащий червями. На лестнице, скорчившись в неудобных позах, копошились мужчины и женщины, безуспешно пытаясь устроиться поудобней, пока не поднялись решетки. Я посмотрел на часы - 22:08.
Осторожно и очень медленно пробирался я в полумраке, перешагивая через лежащие тела, извиняясь направо и налево, и… считал. На семнадцатой ступеньке я остановился и посмотрел на часы: было 22:10.
В ту же минуту со скрежетом поднялись перегородки, отделившие семнадцатую и восемнадцатую ступеньки от остальных… и мы остались вдвоем.
Она вскочила, разгневанная и испуганная, сжимая в руке крохотный револьвер.
- Кэти!!
Револьвер выпал у нее из рук.
- Митч, вот глупый! - Голос ее прозвучал приглушенно и испуганно. - Что ты здесь делаешь? Они не забыли о тебе, они все еще ищут тебя, чтобы убить…
- Я знаю, Кэти, и лезу на рожон. Сую голову в пасть льва, только бы доказать тебе, что права была ты, а я ошибался.
- Как ты нашел меня? - настороженно спросила она.
- По запаху твоих духов. Ими пахло от Джека О'Ши.
Она окинула взглядом тесную клетку, в которой мы очутились, и тихонько засмеялась.
- Вполне возможно.
- Кэти, я больше не собираюсь преследовать тебя своей любовью. Я пришел только затем, чтобы сказать - я вместе с тобой. Говори, чего ты хочешь?
Она пристально посмотрела мне в глаза:
- Венеру.
- Она твоя.
- Митч, если ты лжешь, если обманываешь…
- Ты сможешь проверить это завтра, если нам удастся выбраться отсюда живыми. А пока нет смысла говорить об этом. Не так ли? Все равно мы здесь заперты на всю ночь.
- Да, - проговорила она. И вдруг неожиданно прошептала:
- Боже, как я соскучилась по тебе.
***
Ровно в 6:00 резко прозвучал сигнал побудки. Звон дребезжал в ушах, проникал в мозг: ни один лежебока не должен проспать.
Кэти стала поспешно убирать постели в ящики под ступеньками.
- Через пять минут опустят перегородки. - Из ящика под семнадцатой ступенькой Кэти извлекла плоскую шкатулку.
- Стой спокойно, - приказала она и принялась гримировать мою физиономию.
- Ох! - не выдержал я, когда она оттянула мою верхнюю губу и подклеила под нее кусок пластыря.
- Ну вот, готово, - она дала мне зеркало.
- Неплохо, - согласился я. - Мне как-то удалось выбраться отсюда вместе с толпой. Попробуем и сегодня.
- Сейчас опустят перегородки, - заметила Кэти, напряженно прислушиваясь к отдаленным звукам, которые еще не улавливало мое непривыкшее ухо.
Перегородки опустились. Из всех ночных жильцов на тридцать пятом этаже остались только мы одни. Но я ошибся. Перед нами стоял Таунтон и двое из его ребят. Багроволицый ухмыляющийся Таунтон, как всегда, нетвердо держался на ногах. Оба его подручных направили на меня свои автоматы.
Пьяно икнув, Таунтон изрек:
- Нечего сказать, подходящее ты выбрал место, чтобы поспать с красоткой, дружище Кортней. Для таких, как ты, полуночников, у нас в дверях есть фотоконтролер. А ну-ка, барышня, отойдите в сторонку.
Но Кэти не отошла в сторонку. Она шагнула прямо к Таунтону и ткнула ему дуло револьвера в живот. Его багровое лицо стало серым, как замазка.
- Теперь, надеюсь, вы знаете, что вам делать, - сурово сказала она.
- Ребята, - пролепетал Таунтон слабым голосом, - опустите автоматы. Ради Бога, опустите автоматы.
Те удивленно переглянулись.
- Опустите! - уже умоляюще сказал Таунтон.
Казалось, прошла вечность, прежде чем они сделали это. Таунтон жалобно хныкал.
- Повернитесь спиной, - приказал я парням, - а теперь ложитесь на пол. - Я вынул револьвер, предусмотрительно одолженный у лейтенанта. Приятно было чувствовать в руке его тяжесть.
В лифте нас могли отравить газом.
Поэтому мы трое спускались пешком, долго, медленно и осторожно, хотя лестница была свободна.