Дежурный на КПП сурово на меня посмотрел. И судя по взгляду, очаровывать его в таком виде, смысла не было.
– По какому Вы вопросу?
– Он звонил. Вызывал. Но, меня в городе не было, только сегодня приехала.
– Фамилия какая у Вас
– Демидова. Скажите Демидова Оксана. Он поймет.
Подняв трубку телефона, он стал кому-то звонить. Потом, посмотрел на меня:
– Ждите здесь.
Решив, что стоять в крохотном помещении перед другим человеком мне не хочется, кивнула и вышла на улицу.
Забыть меня пока не успели. Леша появился почти сразу же. Осмотрев меня, он всплеснул руками
– Куда ты опять вляпалась? – трагически пробормотал он.
– Вляпалась. Но, я не виновата.
– Пойдем, – покачал он головой и открыл дверь.
Пройдя через отделение, мы зашли в кабинет. Здесь, как всегда, было накурено. Взлохмаченный худенький представитель власти, сидел обхватив голову руками и читал какую-то бумажку.
Моя персона его не заинтересовала. Но, чем дольше я рассказывала о своих приключениях, тем меньше он занимался чтением и больше слушал.
Когда я закончила они смотрели друг на друга.
– Та самая Светка? – спросил взлохмаченный у Леши.
– Нужно ей фотку показать, – нахмурился мой друг.
– Так вот, – он развернув компьютер ко мне.
На экране улыбалась эффектная девушка, явно любившая посещать косметолога. На фото у нее был снисходительный слегка ленивый взгляд. Там в подвале новенькая выглядела не так, но тем не менее это была она. Чуть помедлив, я кинула.
– Ты уверенна?
– Да уверенна. Она несколько дней у нас пролежала.
– И ты видела, как ее убило током?
– Не рассматривала, – огрызнулась я, – Она кричала жутко. А потом ни звука не издавала только тряслась на проволке, когда висела.
– Что потом не знаешь?
– Сказала же, в багажнике сидела не до любопытства было.
– Ладно, ладно. Чай будешь?
– А кофе есть? Меня трясет что-то.
– Есть. Сейчас заявление напишешь к врачу тебя отвезу.
– Не надо к врачу. Нормально все, – заверила я, вспомнив изуверские уколы, которыми, вместо таблеток предпочитают пользоваться эскулапы на своей территории.
– Надо как минимум побои снять. Потом если хочешь домой отвезу тебя.
– Хочу. Только у меня опять ключей нет.
– Ну к этому не привыкать. У Юли есть запасные?
– Есть. Только ты возьми пожалуйста сам их у нее.
– Это почему? – он удивленно поднял бровь.
– Ну потому, что она точно не ограничиться комментарием, что я опять вляпалась.
– Вообще-то по факту так и есть. Твои исчезновения и неожиданные приходы и видом заживо погребённой стали традицией.
– Будем считать, что шутку я оценила. Леш, мне няне надо позвонить. Я ее номер только в телефоне держала. Теперь не трубки не номера. А она с дочкой осталась.
– Няня твоя, сдала дочку Юльке, когда до тебя не смогла дозвониться. Так, что тебе не бегать от подруги надо, а спасибо сказать.
– Нюта у Юльки?
– У ее мамы.
– Давай заберем Нюсену, пока она на работе, – трусливо попросила я.
– Вы отлично все планируете, – влез лохматый. – Но Егорычу, не хочешь ничего рассказать?
Уже поднявшись, Лешка сел.
– Может не будем пока до конца рассказывать. Тело-то не нашли?
– Леш.
– Да я все понимаю. Но, вдруг она жива.
– Я позвоню ему, пусть девушка повторит свой рассказ.
Мой друг нахмурился, но кивнул.
Через минуту, после звонка невидимому Егорычу в кабинет ворвался пузатый дядька с лицом, хранящим нежное пристрастие к алкоголю. Полицейская форма, не могла скрыть его выдающихся форм и расходилась на объёмном животе.
– Кто? Она? – рявкнул он, посмотрев на меня как на таракана случайно забредшего на кухню. – Говори, давай!
Он уселся напротив.
– Скажу, но ничего не дам, – ляпнула я.
– Что? – рыкнул пузатый. А я под Лешкиным укоризненным взглядом постаралась стать меньше и сложив руки на коленях с видом Аленушки повторила рассказ.
– Чушь собачья! – заорал он, когда мы дошли до плачевного результата побега новенькой.
– Где это было?
– Откуда ж я могу знать, если ехала в багажнике?
Встав, он навис надо мною. Его раскрасневшееся лицо дрожало от еле сдерживаемой злости:
– Ты ехала туда с мешком на голове?
– Нет, – честно призналась я.
– Тогда говори! Говори, как найти эту базу или где вы там были! – он так орал, что забрызгал меня слюной.
Демонстративно вытиравшись и не рискнув ответить, я чуть отклонилась и посмотрела ему в глаза.
Поиграв со мною в гляделки и убедившись, что дырку на мне взглядом прожечь не получилось, он поднялся.
– Я уже сказала, что дороги видеть не могла и мне не понятно почему Вы позволяете себе на меня орать?
– Да я знаешь, что с тобою сделаю? – опять навис надо мною пузатый.
– Иван Егорович не надо. Она ни в чем не виновата. Ее так же похитили, – ожил Лешка.
Пузатый разогнулся хотел рявкнуть на него, но передумав вышел, хлопнув дверь так, что стакан с кофе на столе подпрыгнул.
– Это, что было? – переводя взгляд со своего друга на его коллегу и обратно спросила я.
– Не принимай близко к сердцу. Выпей кофе, а то остывает.
– Да пошел ты! – почувствовав, как глаза наполняются слезами, сказала я, поднялась и вышла из кабинета.
– Оксан, подожди.
Развернувшись и чуть не столкнувшись с ним нос к носу рявкнула.
– Я пришла к тебе за помощью, а ты позволяешь каким-то придуркам на меня орать.
Проходящие мимо сотрудники с явным интересом стали на нас коситься.
– Послушай, – взял он меня за руку. – Эта Света, его дочь. Вполне понятно…
– Да пошел ты! Вместе с ним! – не дослушав, что там ему вполне понятно, я вырвала руку и пошла на выход.
– Ну подожди, – залебезил Лешка. – Давай отвезу тебя за дочкой. И побои надо снять. Или мыться нельзя будет, пока не снимешь.
Все еще не разговаривая в его машину, я все-таки села, но на все попытки завести разговор отвечала гордым молчанием, отвернувшись к окну.
В очаровательном здании с потертой табличкой с надписью, гласившей, что за дверью скрывается областное бюро судебно-медицинской экспертизы было битком. Мне уже доводилось бывать здесь. Тогда народу было не меньше. Толи народ у нас в городе такой активный, толи мне так везет попадать сюда в особо популярные у населения часы. Но, благодаря сопровождению личного мента, все процедура прошла очень быстро и в отличии от классической очереди в поликлинику, никто из ожидающих не возмутился, тем, что мы прошли, не пропустив всех, кто пришел раньше. Наверное, действовала общее осознание, если обратился сюда, значит должен вести себя как жертва, иначе зачем отвлекать занятых людей своими синяками.
Меня сфотографировали со всех сторон, опросили и отпустили.
Поняв, что разговаривать с ним никто не собирается. Лешка с виноватым видом, остановился у подъезда, где жила Юлькина мама и скрылся внутри. Появился, он оттуда, зачем-то таща моего детеныша на руках. Хотя ходить она умела самостоятельно.
– Нюся! – выскочив из машины, я попыталась отобрать дочку. Но, та, увидев меня отвернула обиженную мордочку.
– Нюся ты чего?
Лешка, наконец поставил ее на ноги.
– Обиделась, наверное, – присев рядом он коснулся пальцем кончика ее носа. – Что Анют, обиделась на маму?
Посуровев еще больше, она отвернулась.
– Не обижайся малыш! Мама так соскучилась по тебе!
Дернув плечиком, она сбросила мою руку. Тогда воспользовавшись весовым преимуществом, я, подняв, сгребла ее в клубок и обняв, села в машину.
– Нюсен, маме так плохо было без тебя. Не сердись пожалуйста, – Опять посмотрев сердито, она наконец разжала крохотные кулачки и обняла, уткнувшись в меня носом. А я почувствовала, как по лицу бегут горячие слезы.
Следующие несколько дней, я по телефону поблагодарив Юльку и пообещав все ей рассказать при встрече, отключила мобильный и все время проводила с дочкой. Видеть кого-либо не было ни малейшего желания.