Дан бережно положил меня на больничную кушетку и взяв какие-то тюбики направился ко мне.
– Ветку полностью вытащили? – прозвучал суровый вопрос.
Я отрицательно помотала головой.
Дан сел рядом со мной и прыснул спрей на мою окровавленную ногу заставляя ее полностью онеметь.
– А что это за спрей? – с интересом спросила я.
– Обезболивающее, – последовал короткий ответ.
– А ты делал это раньше? – с сомнением спросила я. – Может я сама?
Дан удивленно на меня посмотрел и его янтарные глаза загорелись интересом.
– Ты врач?
– Я училась на врача и до того, как меня украли я проходила практику в больнице.
Говорить, что после полугода практике я бросила это дело мне не хотелось, а все потому что не смогла работать там, где гибнут люди и море крови.
– И какое направление ты выбрала? – он пододвинулся ближе и в его глазах застыл неподдельный интерес.
– Общую хирургию.
– Не боишься грязной работы?
– Не боюсь, – медленно произнесла я, чувствуя, как моя нога немеет сильнее. – Я не видела раньше такой спрей, обычно анестезию делают с помощью укола.
– Это мои изобретения, и я не готов с ними делится со всем миром.
– Почему? – непонимающе спросила я, пока Даниель резал мою ногу каким-то красным лазером.
– Если я вам дам хоть одно свое изобретение, вы непременно начнете войну, зная, что быстро успеете излечиться.
– Тогда зачем вы изобретаете? – непонимающе спросила я, разглядывая его сосредоточенное лицо.
– Мои изобретения могут себе позволить только самые богатые люди из мирных планет.
– Это жестоко. Вы помогаете только тем, кто может заплатить. Но именно богатые ведут самый разгульный образ жизни: пьют, курят, принимают наркотики. И вы готовы помочь только им. Но как же люди, у которых нет денег? Ребенок, который с рождения стал больным, он в этом не виноват в отличие от богатых. Мужчина что работает на пяти работах чтобы содержать семью, тоже не виноват, что он не может позволить себе купить такой дорогой аппарат, за то он может отправить дочь в хорошую школу, и он выберет именно это, не щадя свое здоровье.
– Для модели ты очень рассудительна, больше похожа на политика которые много говорят, но при этом ничего не делают.
– Я не модель, – грубо ответила я.
– Но ты была в клубе.
– Подруга пригласила, и я не знала, что это кастинг, а то бы не пришла.
– Ты не похожа на модель. Ты слишком умная, чтобы быть ею, – улыбнулся он, залечивая аппаратом мою рану, о котором я только слышала, но никогда не видела вживую.
Когда он полностью залечил мою рану я почувствовала ногу. Это был какой-то умный наркоз, который понимал, что ему не нужно больше действовать, и заморозка просто прошла.
Я встала с больничной койки и хотела оглядеться и посмотреть его изобретения, но меня вывели на улицу не дав осмотреться.
Мы не пошли к летательному аппарату как я думала, а прошли мимо него.
– Куда мы идем? – непонимающе спросила я.
– Это важно? – смотря вперед спросил он.
– Важно. Вдруг вы меня именно сейчас ведете к своим военным.
– Не сегодня, – с ухмылкой произнес он, а по моей спине прошлись мурашки.
Взяв мою руку в свою теплую ладонь, он повел меня в сад, где за густыми кустами, расположенными по кругу стоял накрытый стол на две персоны и два огромных кресла.
– Тебе нужно поесть.
И не позволив мне сесть в соседнее кресло, Дан сел в одно из них, притянул мне к себе, и я оказалась на его коленях.
– Мне так неудобно, – нервно выдала я.
– Зато мне удобно, – беспрекословно ответил он и пододвинулся ближе к столу чтобы я могла есть нормально.
Стол вновь удивил меня своим разнообразием. Тут был омлет и яичница, два вида каши, блинчики с повидлом, фрукты и почему-то все холодное.
– Что ты будешь?
– Я буду яичницу и блинчики.
Дан протянул мне две тарелки и поставил рядом со мной.
Вчерашняя ночь и утренний забег дали о себе знать, и я остервенело набросилась на тарелку с едой.
Дан все это время молча ел и без конца посматривал в мою сторону, что несомненно смущало. А еще я поняла одно, мне нужно как можно быстрее доказать свою преданность ему, чтобы он начал свободно отпускать меня гулять по своему дому, и я могла бы найти средства связи с внешним миром. Я готова была даже связаться со своим отцом чтобы меня отпустили из этого рабства, в котором я больше не могла находиться.
– Сядь на меня верхом, – скомандовал деспот и отложив вилку я подчинилась его команде. – Поцелуй меня.
Я потянулась к его мягким губам и почувствовала запах ванили. Все мое тело вновь загорелось словно в огне, и я схватилась за его плечи чтобы не упасть. Рука Дана залезла под мое платье и медленно поднялась вверх по внутренней стороне бедра, чтобы добраться до бугорка между моих ног. Я почувствовала огонь что вновь разгорелся в моем теле и начала жадно впитывать его прикосновения, боясь пропустить малейшее его движение во мне. Он запустил в меня свои пальцы, и из моего рта вырвался предательский стон, и я сильнее схватилась за его плечи чтобы не упасть.
– Тебе же нравится, так почему ты хочешь сбежать? Тебе хорошо рядом со мной, – опалив мой висок жарким дыханием произнес он.
– Это все действие вашего укола и мне нужна свобода, а тут я словно пленница в клетке, – сбивчиво ответила я, наслаждаясь его умелыми руками.
– Я могу дать тебе немного свободы, но ты должна доказать мне что заслуживаешь ее.
Его пальцы начали двигаться быстрее, а я невольно начала двигаться к ним навстречу чувствуя нарастающее тепло внизу моего живота.
– Я и так делаю все что вы хотите, – простонала я.
– Ты сбежала, и несмотря на то, что я дал слово, ты не поверила мне.
Свободной рукой он схватился за мою грудь и его пальцы стали двигаться нежнее. Неожиданный стон слетел с моих губ, и знакомая волна вновь опалила мое тело даря наслаждение.
– Мне сказали, что меня отправят к военным, я не знаю вас и доверия к вам тоже у меня нет, – стала оправдывать себя я.
– Значит придется тебя наказать за непослушание, – холодно произнес он и я тут же вскочила с его колен боясь того что он со мной может сделать.
Даниель хищно улыбаясь встал рядом со мной и схватив за руку повел в дом. Меня начало трясти и в голове сразу всплыли воспоминания о комнате с тюлями, и я была уверенна что меня отведут сейчас именно туда.
Поднявшись на третий этаж, Дан действительно повел меня в ту комнату. Я не хотела этого и схватившись за дверной косяк пыталась выйти из нее.
– Луна, – угрожающе спокойно произнес он и дернул меня на себя, но я все также крепко держалась о косяк. Он подошел ко мне, и отодрав мою руку закрыл дверь на замок.
– Я не хочу, пожалуйста, – взмолилась я, но кто бы меня послушал.
Дан снял сам с меня платье и взяв мои дрожащие руки в свои повел туда, где свисали белые тюли.
Страх прошелся по мне волной холода, и я уже готова была разрыдаться, но мне этого не позволили. И привязав мои руки, приятной тканью которая свисала с потолка, он зло произнес:
– Ты должна слушать что я говорю и подчиняться моим приказам, иначе тебе будет больно.
– Вы же сказали не бьете женщин, – дрожащим голосом произнесла я.
– Я нет, а вот он да.
Дан встал за моей спиной, и я услышала, как звякнул его ремень и следом последовал удар по моему самому мягкому месту. Боль пронзила все тело, но тут же отступила, оставляя непонятные чувства на раскаленной коже.
– Мне больно, – крикнула я на него и вновь последовал удар. – Ты больной на голову извращенец, – кричала на него я и по щекам полились слезы скорее от обиды, чем от боли.
– Ты должна быть покорной, – и вновь последовал удар кожаного ремня.
– Хватит, прошу вас, – взмолилась я.
Дан остановился и раздвинув мои ноги вошел в меня резко, от чего я невольно вскрикнула.
Я не хотела его и каждое его движение во мне причиняло только боль и отвращение от этого мужчины. Он двигался резко и жестко хватаясь, и сминая до боли мою грудь, а я тихо плакала, боясь пошевелиться или что-то сказать, чтобы не разозлить его еще больше.