Над городом собирались тучи, вот-вот должен был припустить дождь. "К черту! - злобно подумал Эшер. - Скажу им всю правду".
Стритхэм рискнул усмехнуться:
- Это несерьезно.
- Сам Эрнчестер (иногда он называет себя Фаррен, другое его имя -Уонтхоуп) относится к этому вполне серьезно, - мрачно сказал Эшер, вспоминая мертвого рабочего. - Правду он говорит или нет, будто прожил, питаясь человеческой кровью, два столетия, но я по собственному опыту знаю, что этот человек обладает способностями, за которые хорошо бы заплатили иностранные разведки. Он может пробраться сквозь любую охрану, войти и выйти незамеченным. Он может влиять на мышление людей. Понятия не имею, как это ему удается, но знаю, каков он в деле.
Эшер буквально видел, что за мысли копошатся на донышке прищуренных голубых глаз парижского начальника. Естественно! Стритхэм просто не мог представить ничего подобного. А ведь из всех вампиров, подобно призракам окруживших Джеймса прошлой осенью в Лондоне, Чарльз Фаррен, бывший граф Эрнчестерский, был самым безобидным, меньше других употреблявшим свои зловещие способности, чтобы охотиться на людей, заманивая их в ловушки.
Наблюдая вчера, как тонут в туманной тьме за кормой "Лорда Уордена" желтые огни Дувра, Эшер пытался понять самое странное во всей этой истории: почему венгр связался именно с Эрнчестером?
В Лондоне обитали и куда более опасные вампиры. Почемy не с кем-нибудь из них?
Стритхэм скривился в гримасе, очевидно, означавшей улыбку.
- Конечно, доктор Эшер. Департамент вполне разделяет ваше беспокойство, особенно ввиду вашего внезапного ухода... - Это был изящный выпад, и Эшер почувствовал раздражение.
- Все, что я сказал тогда о Департаменте, остается в силe! - Он поставил чашку на стол. Во всяком случае, хотя бы чаем угостили. На такую внимательность он в Париже даже не рассчитывал. - Если бы Департамент собирались взорвать с помощью динамита, я бы улицу не перебежал, чтобы погасить фитиль! Но я вам говорю, речь сейчас уже не о Департаменте! Голос Эшера по-прежнему звучал ровно, холодно, но старая ярость тлела под слоем пепла. - Речь о стране. Вы не должны позволить австрийцам нанять лорда Эрнчестера.
- Вам не кажется, что вы немного преувеличиваете? Ну примут они на службу какого-то гипнотизера...
- Это не просто гипноз, - сказал Эшер, чувствуя, что если он выйдет сейчас из терпения, то помощи не получит. - Я не знаю, что это такое. Я знаю только, что это страшная сила. - Он перевел дух, понимая, насколько сложно описать физические возможности вампиров даже тому, кто готов поверить в их существование. Хотя бы то, как они гасят разум своей жертвы и следуют за нею незримо, или, находясь на соседней улице, читают сны спящего человека.
Прирожденные шпионы.
Конечно, Кароли, с детства знакомый со страшными карпатскими легендами, поверил бы этому быстрее, чем кто-либо другой.
Я готов выполнить любой приказ императора, каков бы он ни был. Он произнес это с пылающими глазами - в духе прочих молодых глупцов из офицерского корпуса, но Эшер знал уже тогда, что Кароли говорит правду. Просто разные люди вкладывают разный смысл в одни и те же слова.
"По сути, ничего не изменилось", - подумал Эшер. Трудно сказать, сколько раз в течение нескольких лет он находил приют в этом неприметном доме недалеко от посольства, сколько раз отправлялся отсюда в путешествия по Европе исследовать архаичные формы глаголов или собирать легенды о феях и героях. Возвращался же с чертежами немецкого линейного корабля или списком фирм, продающих оружие грекам.
Все это было так давно, что казалось, будто не он, а кто-то другой рисковал жизнью и кривил душой ради сведений, которые все равно через год устареют.
Стритхэм сложил руки, белые и мягкие, как у женщины.