Архангел еще долго лежал на полу, приходя в себя, понимая, что он ничего не достиг, показав Люциферу труды их Отца.
***
Отжавшись от пола в последний раз, Адам не спеша поднялся и, усевшись на свою грязную койку, вытер пот со лба. Его глаза скользили по стенам каюты, где его держат, вот уже… Он не мог сказать, сколько точно прошло времени, с тех пор как за ним пришла Лилит.
В первые месяцы, его мозг еще цеплялся за ненужное в его положении время, но потом, раз сбившись, он понял всю бесполезность царапин над его лежаком. Зачем ему знать какой сейчас день или год? Какой в этом смысл? Если ему суждено было умереть в конце своего пути, всё остальное теряло смысл. Он даже не знал, для чего продолжает напрягать своё уставшее тело. Видимо, чтобы окончательно не свихнуться от скуки.
Присев на жалкое подобие покрывала, лежавшего поверх металлической койки, он облокотился, коснувшись затылком холодной стены. Закрыв глаза, медленно погрузился в полудрему, как вдруг двери, отделяющие его от остального корабля, с лёгким шипением разошлись в стороны.
– Заходи, давай! – прогнусавил хриплый голос, какого-то элва и в комнату бесцеремонно втолкнули еще одного пленника.
Низенький, человекоподобный, он отдаленно напоминал крота. Его короткие ручонки, с проворными пальцами нащупали упавшие очки и водрузили их на длинный нос. Сквозь мутные, но целые стекла на Адама взглянули темные глазки его единственного соседа, собеседника, друга.
Как только дверь вновь отделила их от внешнего мира, мужчина соскочил с лежака и подошёл к архитектору, чтобы помочь ему подняться.
– Как ты, старина? – спросил Адам, отряхивая собрата по несчастью.
– Ужасно, – пожаловался тот в ответ. – Он снова заставлял меня читать свою бредовую писанину.
– Это стало происходить всё чаще, – заметил первый человек. – Или, это просто мне так кажется?
– Нет, не кажется, – засопел архитектор, устраиваясь на своём одеяле, расстеленном прямо на полу. – Теперь это происходит ежедневно.
– Ты до сих пор считаешь дни? – меланхолично заметил человек.
– Не могу не считать. Я точно знаю, сколько мы тут находимся. Сегодня, ровно…
– Постой, – остановил его Адам, как делал это всякий раз, как его сокамерник пытался поделиться своим знанием. – Я не хочу знать, сколько времени я здесь торчу.
Матис ничего не ответил, лишь пожал плечами и принялся грызть какой-то черствый кусок хлеба.
На какое-то время воцарилась тишина, нарушаемая только чавкающими звуками.
– Тебе удалось понять? – нарушил тишина Адам.
– К сожалению, тот способ то же не подходит, – сокрушенно ответил архитектор. – Просто, какая-то тарабарщина на сотне языков. Никаких закономерностей, никаких переходов, зацепок, повторяющихся фрагментов. Логико-комбинаторные методы не подходит. Принцип Глейса бесполезен. Думаю, это просто доставляет ему удовольствие, заставлять меня читать ему всю эту околесицу.
– Наверное, зря мы пытаемся отыскать логику в действиях сумасшедшего, – ответил Адам.
– Сумасшедшего, который вполне успешно захватывает Вселенную, – подметил Матис. – Когда меня ведут по переходам. Я кое-что слышу. Я кое-что вижу. И могу сказать тебе, мой друг, что на этом проклятом «Левиафане», лишь мы с тобой остались в здравом уме. За этой дверью начинается хаос. И это, наверное, еще одна пытка Несущего свет, придуманная для меня.
– Я удивлен, почему он еще не убил тебя, – будничным тоном сказал человек, не заботясь о чувствах своего соседа.
– Каждый раз, когда меня ведут к нему, я думаю, что настал мой час, – смотря в пол, сказал архитектор. – Но он вновь даёт мне свою книгу и заставляет читать. Иногда переспрашивает. Ходит, взад, вперед, что-то бормоча. Сумасшедший, во главе сумасшедших, порабощенных губительными силами.
Адаму нечего было сказать на это. Он давно перестал искать смысл в действиях Люцифера. И удивлялся стараниям Матиса разгадать эту загадку. Видимо это было сутью, его друга.
«Друга», – мысленно усмехнулся Адам.
Как можно считать другом того, кто открыл Люциферу способ открыть врата Эдема. Как можно считать другом того, кто указал на тебя пальцем, поставив на тебе клеймо «ключа», клеймо жертвы. Но у Адама не было выбора. Он давно простил этого маленького старика, так похожего и так разительно отличающегося от человека. Он давно смерился со своей участью. Он даже в какой-то мере ждал этого. Ждал возможности вновь встретиться с Евой.
***
Сектор: Гамма. Система: Афилор. Планета: Афилор.
– Эй, а ну быстро прекратить! Кому говорю, бестолочь! Да, я вас сейчас обоих по законам военного времени, – кричал Маркус, растаскивая двух дерущихся трутов из его роты.
Несколько минут назад, к нему в кабинет вбежала Долорес, и сообщила, что рядом с северной огневой точкой завязалась драка. Не теряя времени, трут кинулся на улицу, в холодную ночь, быстро накинув шинель, не успев её застегнуть и активировать. О чём тут же пожалел, когда холодный ветер пробрал его до самых костей.
– Какого хвирна тут происходит? – сурово спросил он, глядя на двух солдат с разбитыми носами.
– А вы чего столбами стояли, олухи! – обратился он к зевакам, глазевшим на драку.
– Так они это, вроде как дуэль у них. По всем правилам вызов был, – осмелился подать голос один из солдат с нашивками старжавса на шинели.
– Ты, Бром лучше молчи, – грозно ответил Маркус – Я вам, ваш кодекс чести засуну по самое небалуй, если ещё раз подобное услышу. Собственными руками застрелю, не доставлю такого удовольствия комиссару. Последний раз спрашиваю, из-за чего случилась драка?
– Лейтеместер Брит, предложил ударить лояльным легионам в спину, пока они не напали на нас, – медленно ответил один из виновников, утирая кровь с разбитой губы.
– Откуда нам, знать, что они не сделают это первыми? – оскорблено выплюнул слова второй.
– Закрой свой рот, Брит, – вновь оскалился первый.
– Иди, ляг к ним в койку, жополиз проклятый, – огрызнулся второй, в ответ.
Драка готова была вспыхнуть вновь, но драчуны разом притихли, когда Маркус выстрелил в воздух, оглушая всех, кто был рядом.
– А ну быстро закройте свои рты! – грозно проговорил штабс-полковник и от гнева в его голосе, два трута сразу опустили головы. – В карцер их, живо, на сутки. Потом в окопы, пока предатели не осчастливят нас своим визитом, – вынес свой вердикт Маркус.
Убедившись, что его приказ был незамедлительно исполнен и двух бузотеров, скрутив, потащили во временный карцер, Маркус запахнувшись в свою шинель быстрым шагом направился в передвижной штаб.
Долорес пристроившись сзади, молча, шла следом.
– Бородатые придурки! – выпалил Маркус зайдя в тепло помещения на борту «Бастиона». – Уже второй раз за неделю. Второй раз!
– Это всё из-за эмоционального напряжения, – медленно ответила Долорес. – Такое происходит повсеместно. У нас еще не так всё плохо. В роте Тибура уже состоялась одна казнь.
– Знаю, – угрюмо ответил Маркус, плюхнувшись в своё кресло. – Всех одолевает страх. Все видели записи спутников дальнего обнаружения. Все видели эту фракову армаду. Но ведь мы труты! Мы же кость нашей земли. Выжившие в великой войне. Так почему, бывалые солдаты трясутся как напомаженные барышни?
– Это всё легионы павших, – ответила Долорес. – Их подавляющее воздействие уже ощущается даже здесь. Так было везде. Живых существо охватывает страх. Начиналась паника. И к моменту, когда легионы предателей подходят к планете, та уже сама готова пасть им в руки как сгнивший плод.
–А что будет, когда эти крылатые выродки, словно снег, будут пикировать нам на голову?
– Будет хуже, – лаконично ответила женщина.
– И что прикажешь делать? Самому казнить каждого второго в своей роте?
– Если так будет нужно, – не замедлила с ответом Долорес.
Маркус, сам, понимая всё это, замолчал, погрузившись в свои мысли.
– Может попросить генералов выступить с речью перед воинами? – проговорил Маркус, как будто обращаясь к самому себе.