Посольство зиганьеров разместилось с противоположной стороны стола.
Поэтому между Найей и Гензо оказалось не меньше тридцати человек, так что они не могли не только поговорить, но даже обменяться взглядами.
Найя механически ела и пила, не слыша тостов, которые произносились за столом, не видя обеспокоенных взглядов, которые устремляла на нее мать. Все ее мысли были обращены к дальнему концу стола, невидимому и недоступному.
Наследники барона Кайдавар еще ни разу не присутствовали на торжествах подобного уровня. Поэтому для них большим сюрпризом стало то, что в Главном зале через некоторое время появились музыканты и заиграли веселые танцевальные мелодии. Люди вставали из-за столов, чтобы принять участие в общем веселье. Кольчуги дружинников ритмично позвякивали в такт музыке, украшения дам сверкали и переливались в свете ярких светильников.
Найя стряхнула оцепенение. Она и не могла и мечтать о таком счастье. Казалось, что она попала в сказку, когда исполняются самые сокровенные желания.
Решившись на ПОСТУПОК, Найя поднялась и направилась в другой конец зала. Спиной она чувствовала взгляды родителей, брата и особенно матроны Раймилны. Больше всего девушка боялась, что сейчас кто-нибудь из родных попытается остановить ее или помешает выполнить задуманное.
В этом случае она не могла ручаться за последствия. А матрона, возможно, пожалела бы о том, что когда-то приехала в замок Кайдавар.
Но никто не воспрепятствовал Найе. Ведь на самом деле большая часть собравшихся просто не обращала на нее внимания. А мать и отец не придали особого значения тому, что дочь встала из-за стола. В конце-то концов, мало ли куда может отправиться молодая девушка после двух больших бокалов легкого белого вина?
Когда же Найя приблизилась к зиганьерам, исправлять все было поздно. Послы весело хлопали в ладоши, но сами не танцевали.
Найя протянула руку Гензо:
- Пошли?
Лишь долю мгновения длилось удивление юноши. Затем он встал и осторожно коснулся ладони юной баронессы:
- Я не смел на это надеяться.
Найя смущенно улыбнулась:
- Я тоже.
И они закружились в танце, глядя в глаза друг друга.
Затянувшееся молчание решил нарушить Гензо:
- Подумать только, мы не виделись пять лет, а у меня такое чувство, что мы расстались только вчера.
- И мне тоже так кажется.
- А ведь я не знал вначале, что ты дочь барона. Но когда ты не пришла в наш лагерь, как мы договаривались, я начал искать тебя в городе. Там-то мне и сказали, кто ты такая. Я пытался попасть в замок, но меня не пустили. Что я только не делал... - Гензо смущенно потупился, словно испытывал вину за недостаточную настойчивость.
- Я тоже очень хотела тебя увидеть. Но родители посадили меня под замок.
- Под замок?! - В глазах Гензо сочувствие смешалось с ужасом. - Это же ужасно! Я бы не прожил взаперти ни одного дня.
Найя была тронута его словами:
- А я привыкла. Только по ночам бывает очень одиноко.
- Больше ты не будешь одинока, - уверенно произнес Гензо.
Душа Найи готова была согласиться с этим утверждением. А рассудок, который напоминал, что зиганьеры проведут здесь всего десять дней, а затем вновь растворятся в бескрайних степных просторах, был заглушен стуком любящего сердца и кипением горячей юной крови.
Юноша и девушка даже не заметили, что музыканты уже сыграли несколько разных мелодий - как быстрых, так и медленных. Они продолжали кружиться в своем особом ритме, понятном только им двоим, существующем только для них.
Эту идиллию прервал Гейт, дернувший Найю за рукав:
- Ты что, совсем голову потеряла? Родители в шоке, Чудовище в ярости. Да и кое-кто из Избранной дружины косо поглядывает на вас.
- Это мой брат Гейт, - представила мальчика Найя, совершенно забыв, что герольды уже объявляли их имена и титулы.