– У нас в мыслях не было вам грубить. Простите Матрешке некоторую ее эмоциональность. Дело в том, что мы несколько часов шли через лес и она очень утомлена…
Колдунья спесиво смотрела на них, не говоря ни слова. Смотрела сверху вниз, хотя была на голову ниже Медведя. Непонятно, как у нее это получилось, но без помощи магии наверняка не обошлось.
– …Нас, знаете ли, кусали комары, – продолжал вкрадчиво гудеть Медведь, – шли мы через еловый питомник, потому что взяли неверную карту и сбились с дороги, и нам всего-то нужна минутка вашего внимания по совершенно незначительному вопросу…
Колдунья смотрела молча.
– …Поэтому не будете ли вы так добры уделить нам немного своего внимания и мы заранее просим прощения за недоразумения, могущие возникнуть исключительно из-за недопонимания, но безусловно не по нашему злому умыслу, – Медведь сам поразился изысканности своей фразы и понял, что ничего более убаюкивающего он на данный момент изречь уже не сможет. Наступила тишина. Колдунья продолжала смотреть на них брезгливо и неприязненно.
– Я приготовлю чай, – наконец сообщила она торжественно и уплыла в другую комнату греметь посудой.
Матрешка и Медведь стояли молча и переглядывались с грустным растрепанным мужчиной в сером костюме. Тот тоже молчал. Все они опасались рассердить колдунью – кто знает, вдруг она расценила бы разговоры посетителей между собой, как неуважение.
– Переговоры будут непростыми, – все-таки шепнула Матрешка.
– Да нет, вроде она к нам расположилась, – ответил ей на ухо Медведь, – главное, повежливее!
Человек в костюме грустно вздохнул и растерянно пригладил вихры на затылке. Потом внмательно рассмотрел носки своих ботинок, похрустел пальцами и вновь погрузился в тяжелую задумчивость. Медведь вспомнил, что когда они зашли, на мужчине, вроде, был синий галстук в черный горох. А сейчас на широковатом для его тонкой шеи воротнике болталась криво надетая бабочка мышиного цвета. Но нет, наверное галстук просто показался – не мог же посетитель незаметно переодеться у всех на глазах. Да и не до этого ему было, судя по всему. Уже отводя глаза от грустного человека в костюме, Медведь краем глаза заметил, что у того по лицу мелькнула странная волна – так ерзает изображение на экране телевизора, когда магнитная буря или нетрезвый монтажник задевают передающую антенну всей мощью своей нечеловеческой энергии. Медведь снова присмотрелся, но нет – мужчина все так же печально стоял, вперив потерянный взгляд в стену и никаких перемен не было на его сероватом лице.
Колдунья перестала греметь посудой и снова вплыла в комнату. В руке у нее была полная чашка чая. Она встала перед Матрешкой и Медведем, отхлебнула и глянула на них с прежним отвращением.
– Что вам тут надо? – спросила она отрывисто, поставила чашку на брюдце и стала помешивать сахар, не отрывая тяжелого взгляда от гостей.
– Дело в том, – все тем же вкрадчивым баритоном загудел Медведь, – дело в том, что Матрешка не так давно, случайно, по ошибке лишилась некоего очень важного для нее предмета…
Колдунья отхлебывала чай и молча смотрела колючими глазками.
– Проще говоря, она неожиданно для самой себя лишилась одной из своих внутренних матрешек, – продолжал Медведь, – каковую тут же продали кому-то неустановленные лица, жадные до наживы. Она просто не успела, вы понимаете, совершенно не успела ничего сделать! Хотела выкупить ее назад, пришла – а ее уже продали.
– Ну и что? – спросила колдунья таким ледяным тоном, что даже пингвин отошел бы подальше и растер щеки, чтобы не замерзнуть. Стало ясно: она отлично знает, о чем идет речь и просто так ничего никому не отдаст.
– Мы подумали, что возможно эта внутренняя матрешка по случайности могла оказаться у вас. Не затруднит ли вас припомнить, не покупали ли вы что-либо подобное? Такое, знаете, круглое, с круглой головой, из двух половинок.
Матрешка сердито покосилась на Медведя – слово «круглый» применительно к любым матрешкам ей очень не нравилось.
– Мало ли, что я покупала! – притворно удивилась колдунья. – Я часто покупаю – и для работы, и так! Недавно вот драконовых яблок купила, жабьей кожи полкило, йогурт с клубникой. Что я, все помнить должна, что когда покупала?
– За сколько вы ее отдадите? – перебила Матрешка.
– Вот вы даже как ставите вопрос! – удивилась колдунья и на секунду задумалась. – Ни за сколько.
– Сто евро, – предложил Медведь. Он и так уже потерял прилично, но готов был потратить еще немного, чтобы зафиксировать убыток и забыть об этом.
– Нет.
– Двести, – со вздохом продолжил торги Медведь.
– Сказала, нет! – разъярилась колдунья. – Все, разговор окончен, проваливайте. Нечего вам тут делать, – и поставила точку в беседе, твердо щелкнув пустой чашкой о блюдце.
– Вам-то она зачем?! – воскликнула Матрешка, озадаченная тем, что обычное средство решения проблем вдруг перестало действовать.
Колдунья уставилась на нее, будто услышала невероятную, неслыханную чушь.
– Зачем?! Эта матрешка изменила мою жизнь! Она изменила мое сознание! Я только теперь поняла, как велика сила, которую я получаю от Всемирного энергетического яйца!
– Ну еще бы! – горячо поддержал ее Медведь. Он еще надеялся расположить к себе колдунью лестью и пониманием.
– Она принесла с собой просветление, принесла свет и добро, – продолжала колдунья, даже не глянув в его сторону, – раньше я была слепа, я брала деньги за свой дар. Неосторожно меняла судьбы людей, потому что сама не верила в колдовство. Я думала, это вроде шоу – если дурачки хотят верить в магию, то почему бы на них не заработать. Но сейчас я прозрела, я вижу, что сила моя велика. И это большая ответственность – менять судьбы людей!
– Простите, не могли бы вы… – вставил человечек в костюме.
– Молчать! – рявкнула колдунья.
Человечек вздрогнул всем телом и у него мгновенно выросли густые пушистые усы, а нос стал коротким и мясистым. Потом усы стали медленно убывать, щеки впали, а подбородок сделался длинным и острым, с ямкой посередине. Медведь смотрел на эти превращения, как завороженный.
– Да что за ерунду вы тут городите! – крикнула Матрешка, сбросив остатки показного смирения. Кокошник ее надулся и побагровел, складки вокруг крепко сжатых губ дрожали, как у атакующего питбуля и делали ее лет на десять старше. Ярость вообще, знаете ли, не молодит.
– Ерунду? – изумилась колдунья, стремительно закипая в ответ. – Ерунду?!
– Полная чушь! Это внутренняя матрешка так действует, вы что, не поняли? Колдунья! – выкрикнула Матрешка ей в лицо, кривясь в едкой ухмылке.
– А я вам о чем?!
– А вы мне ни о чем! Ни на что она глаза не раскрывает! Это просто матрешка доверия вам досталась, вот и все!
Колдунья молчала, озадаченно глядя на беснующуюся Матрешку.
– Вы что, не в курсе, как матрешки устроены? Учебники читать надо! – продолжала та, размахивая руками перед носом у колдуньи, как негодующий дирижер, которому оркестр вдруг исполнил гангста-рэп.
– Ты вообще понимаешь, девочка, о чем говоришь? – протяжно и недобро сказала колдунья. – Ты вообще понимаешь, какая у меня сила? Я ведь не сдержусь, пара фраз – и твоя жизнь очень сильно изменится!
– Да нет никакой силы! – презрительно крикнула Матрешка. – Ты же ничего не знаешь, вообще ничего! Каждая внутренняя матрешка собирает в себе какое-то чувство хозяйки, как резервуар. Они для этого и нужны, больше ни для чего. Тебе досталась матрешка доверия, поэтому ты и стала верить в любую чушь!
– Не провоцируй меня! – взвизгнула колдунья и лицо ее пошло красными пятнами. – Не провоцируй, а то пеняй на себя! Наколдую!
– Да пожалуйста! – хохотнула Матрешка, – я еще лучше наколдую, если уж на то пошло. Все твои заклинания давно изданы в сборниках анекдотов. И подумай сама, с чего бы мировому яйцу, или как ты его там зовешь, давать именно тебе какую-то особую силу? За какие заслуги? А если внутренняя матрешка тебя так укрепила, так я еще сильнее – матрешка-то моя!