– Ты тут, какими судьбами?
– Сама не понимаю, – соврала Вера. – Сегодня у подруги день рождения, я обещала быть, а родители меня сюда притащили.
– Случайно не у Таньки? Вечно она ходит, в чём попало: какие-то штаны, словно роба, рубахи сомнительного происхождения. Ни разу её в платье не видела. Как её ещё на занятия пускают? – Марина брезгливо сморщилась, с подозрением оглядела Веру. – Ты всерьёз намерена уйти отсюда ради неё?
– А почему бы нет? – улыбнулась Вера. – Поверь мне, здесь скоро будет так скучно, что…
– Смотри-смотри! – Марина вцепилась в Веру и горячо зашептала. – Это сын Глеба Ивановича. Говорят, он совсем недавно вернулся из-за границы. Красавчик, правда? – благоговейно вздохнув и не сводя глаз с Александра, закончила она.
Саша стоял метров в шести-семи от них и разговаривал с какими-то мужчинами в строгих костюмах. Один из них панибратски похлопал Сашу по плечу, и все чему-то весело засмеялись.
– Ничего особенного, – зло заметила Вера. Марина на её тон не обратила внимания. – Я пойду, попробую найти родителей.
– Постой! – остановила её Марина. – Ты ведь его знаешь? Познакомь, а? А-то самой как-то неудобно.
– Марин, сейчас момент не тот, сама видишь. Давай потом?
Отвязавшись от приятельницы, Вера наконец-то увидела маму. Папа стоял тут же.
– Мам, пап, можно я уже поеду?
– Куда? – удивилась мать. Отец недоумённо посмотрел на дочь, приспустив на кончик носа очки.
– Я говорила.
– Конечно же, нет, – мама улыбнулась и кивнула какому-то знакомому.
– Ты останешься, – обратился к ней отец. – Глебу Ивановичу будет очень приятно. Такой важный день…
– А что празднуем-то? Вы меня так и не посвятили. – Вера, расстроенно опустив голову, разглядывала свои туфли.
– Глеб Иванович выходит на заслуженный отдых. И Александр вернулся.
– Понятно, – невесело пробубнила Вера. – Всё равно, пап, мне тут не интересно. Общество тяготит.
Мать как можно тише и с раздражением зашипела:
– Помолчи! Тебя всё тяготит, кроме непутёвых дружков, брямкающих на гитарах и орущих по подворотням непонятные песни.
Слова матери пронзили до боли, Вера оторопело уставилась на неё, хотелось с горячностью возмутиться, но в горле встал предательский ком, а в глазах защипало.
– Это не так, – промямлила Вера, стесняясь сказать громче – вокруг постоянно кто-то крутился. – Они мои друзья, по-твоему, я тоже по подворотням ору?
– Не передёргивай, Верочка, я такого не говорила. И потом, кто ты и кто они? Не пристало интеллигентной девушке водить дружбу с подобным сбродом.
– Папа, хоть ты скажи что-нибудь?! Они мои друзья, и тоже учатся в МГУ! – со слезами в голосе возразила Вера.
– Я не пускаю тебя. – Твёрдо произнёс отец. – Вместе приехали, вместе и уедем.
От обиды и бессилия Вера топнула ногой, прожигая яростным взглядом родителей.
– Вы не имеете права!
Мама, стоически выдержав истерику дочери, отошла в сторону, обратив внимание на знакомую, а отец, подхватив Веру под локоть, отвёл её в сторону.
– Советую тебе, дочь, не закатывать скандал, а прогуляться по саду, подумать и остыть.
Вера, промолчав, освободилась от отцовской руки и направилась к выходу. Она вышла на большую, освещённую веранду в надежде в тишине уединиться там. Но гости и тут вальяжно восседали в плетеных креслах и диванчиках, вели непринуждённый разговор и курили.
Вера выскочила на улицу прямо в платье, у которого не было рукавов, а одно плечо было полностью оголено. Спустившись с крыльца, она почувствовала, как от прохлады кожа плеч покрывается мелкими пупырышками, но, несмотря на холод, возвращаться не стала.
– Постоянно следуй их прихотям! Как же они надоели с гиперопекой и бесценными указаниями! – ворчала себе под нос Вера, растирая голые плечи.
Она быстро отдалилась от крыльца и, завернув за дом, зашагала по вымощенной дорожке в сад, прошлась среди яблонь и остановилась около большой цветущей черемухи. Прикрыв глаза, вдохнула её аромат, потянулась к веточке и потеребила листочки.
– Вот простужусь, завалю сессию…
– А накажешь себя.
От неожиданности Вера вздрогнула. Сердце её заколотилось. Вглядываясь в темноту, узнала Сашу.
– Ты следил за мной?
– Нет. Просто шёл. – Он снял с себя пиджак и накинул ей на плечи. – Надень, холодно.
Пытаясь уловить в темноте Сашин взгляд, Вера присмотрелась:
– Скажи, только честно, тебе нравятся такие приёмы? Толпы народа, все пьют, едят, курят и ведут, по их мнению, умные беседы. Всё это так… так пошло.
– Ты рассуждаешь вполне здраво, но и в таких посиделках есть некий смысл. Одни ходят на них с целью завести новые знакомства, конечно, не для душевных разговоров, а для выгоды, а другие, чтобы их не забыли, когда они уйдут в тень. Связи – это всё.
– Неужели ты так думаешь? – Вера разочарованно опустила голову. – Так же, как все они?
– Нет. Просто вношу немного ясность для тебя.
Они замолчали. Вера подумала, что на самом деле Саша очень изменился. Глаза уже совсем привыкли к темноте, и она смотрела в его красивое лицо, а он всё молчал.
– Ты стал другим.
– Все мы меняемся с годами. Но меняет нас не время, а обстоятельства, происходящие с нами.
Они повернули в противоположную сторону от дома и медленно зашагали по дорожке, выложенной форменным кирпичом. Сашка осторожно приобнял Веру за плечи, ей это понравилось и она прижалась к его плечу.
– Открою тебе секрет, – тихо засмеялся он. Вера кивнула. – Я тоже курю, только делаю это довольно редко, когда мне что-то не нравится. Могу выкурить три-четыре сигареты одну за другой.
Они остановились, Саша повернул к себе Веру.
– А я не люблю курящих, – призналась Вера, почувствовав, как он обнимает её уже двумя руками и прижимает к груди всё крепче и крепче. – Это пагубная привычка, а мне по душе здоровый образ жизни.
– Продолжаешь заниматься самбо? – улыбнулся Саша, резко схватив Веру за локти и скрутив их крест-накрест.
Теперь ей было сложно высвободить руки: вниз отпустить она их не могла, а вверх – мешали Сашины плечи. Заехать коленом в пах тоже бы не получилось, поскольку он прижал её к себе, поставив ногу между её ног.
Немного постояв и делая вид, что её застали врасплох, резким движением Вера подняла локти вверх и двинула их вперёд, в лицо Саше. Видимо, он ожидал подобного выпада, отпрянул, с улыбкой отпустив её:
– Молодец! Значит, занимаешься.
– Ты поддался, – заметила Вера. – Вообще, со мной один парень учится, Никита, мы вместе ходим на секцию. Его я не могу побороть.
Вера подняла вверх глаза, в тёмное небо. Воздух звенел, холодил вспыхнувшие щёки. Стало хорошо и свободно, а разговор с родителями совсем забылся, стал незначительным. Она с облегчением вздохнула.
– Ты не должна драться с мужчинами.
– Почему же? Бывают случаи, когда надо постоять за себя, – Вера говорила на полном серьёзе, и вдруг ей стало весело от удивлённого Сашиного выражения лица. – Например, только что.
Оба засмеялись.
– Поразительно, что ты помнишь такие мелочи обо мне, – Вера вновь вскинула голову к небу и, указав рукой ввысь, весело рассмеялась. – Гляди! Там пролетела падающая звезда! Давай, скорее, загадаем желание!
Она остановилась и, зажмурившись, прижала ладони к груди в молитвенной позе. Вера чувствовала внутреннюю расслабленность и в тоже время подъём, разливавшийся внутри бархатным теплом. Ночь обволакивала мглой и таинственной прохладой. В тишине были слышны отдалённые голоса, доносившиеся из дома, а запахи цветущих деревьев, смешавшись, укутывали своей нежностью. В Вериной голове всё спуталось, никакого особенного желания про себя она не сформулировала, зато невозможно хотелось Сашиного объятия. Замерев, она стояла всего лишь несколько секунд, а показалось – пролетели минуты. Тут его теплые ладони прикоснулись к щеке и волосам. Вера ощутила горячее дыхание Саши и затем его мягкие губы.
Сладостная нега разошлась по телу, собралась в сгусток и налилась в низу живота. Сашины руки скользнули за пиджак, на спину, талию – Веру обдало жаром, а после по спине пробежал приятный холодок. Она не заметила, как сама обняла его и с упоением позволяла себя целовать.