- Поэтому-то они и такие умные, - иронически заметил Джерри, кивнув на датчик уровня интеллекта.
Юрий категорически тряхнул головой:
- Нет, тут что-то не то.
Бот тем временем пролетел над лачугами, по всей вероятности, свободных, но нищих ремесленников, миновал крепостную стену, окружающую город, и мы снова с жадным любопытством приникли к стеклопластику колпака.
Концентрические каналы разделяли остров на три неравные части. Самое широкое внешнее кольцо по архитектуре мало чем отличалось от уже виденного нами. Те же лачуги, та же пыль и грязь на дорогах. Но чем ближе к центру столицы, тем величественнее становились постройки. Улицы как бы продолжали планировку всего острова: одни из них все меньшими и меньшими кругами охватывали величественную ступенчатую пирамиду, возвышающуюся в центре города, другие, разрезая первые на ровные отрезки, прямыми лучами разбегались от пирамиды, отчего сверкающее множеством золотых пластин строение на ее вершине становилось подобным самому Солнцу.
- Внушительное зрелище, - не без восторга проговорил Линекер.
Я кивнул:
- Пластины площадью никак не меньше квадратного метра.
Юрий припал к приборам, сообщил:
- Ровно пятьдесят квадратных дециметров.
- Да? - удивился я. - А мне показалось, что гораздо больше.
- Твой разум затмило их сияние, - рассмеялся Юрий.
- Интересно, настоящее это золото или нет? - поинтересовался Линекер. - Ведь когда-то оно было мерилом мерил.
- Вероятнее всего, золочение, - предположил Старадымов.
- А сами пластины могут быть из орихалка, - сказал я.
Юрий посмотрел на меня, как человек, который пытается припомнить слышанное им ранее, но никак не может. Джерри откровенно захлопал ресницами.
- Кажется, об этом металле упоминал Платон? - наконец вспомнил Юрий.
- Да. Название "орихалк" происходит от двух греческих слов: "орос", что значит гора, и "халькос", то есть медь, красный металл. Конечно, это не какой-то неизвестный науке элемент, но что понимал под орихалком Платон, до сих пор не установлено. Одно время считали, что сплав золота и серебра, либо меди и алюминия, либо меди и серебра, либо меди и олова.
Многие и сегодня придерживаются точки зрения атлантолога двадцатого века, по летоисчислению до Великого Объединения, Жирова, полагавшего, что это была латунь, которую получали из редко встречающегося в природе минерала - аурихальцита. Этот минерал, как известно, содержит и медь и цинк.
Юрий опустил бот ниже. Теперь мы могли без труда рассмотреть обитателей города. В массе своей это были высокие стройные светловолосые люди. Я засмотрелся на мужчину средних лет, облаченного в белоснежные одежды. С важным видом он стоял посреди неширокой улицы, так что прохожим, чтобы не задеть его, приходилось обтирать стены домов собственной одеждой.
Старадымов заметил, куда направлен мой взгляд.
- Богомил, тебе этот красавец никого не напоминает? - неожиданно спросил он.
- Не понял?.. - отозвался я.
- Нос... - подсказал Джерри.
Нос у атланта и вправду был необычный. Казалось, у его обитателя нет переносицы и прямой, словно птичий клюв, нос начинается выше бровей...
Характерный анатомический признак и вдобавок очень знакомый...
- Если с него да и его собратьев снять их экзотические одеяния... Как они, кстати, называются, Богомил?
- Гиматий, - машинально ответил я.
- Так вот, если с него снять гиматий, я бы сказал, что перед нами...
- Бестии! - оборвал Юрия Линекер.
- Да! - согласно кивнул головой Старадымов.
Я растерянно уставился на атланта. В самом деле, сходство было поразительное. Внешнее, во всяком случае. Представители местной цивилизации ничем не отличались от загадочного зверя, обитающего на северном берегу Байкала!
- Может быть, бестии - это потомки атлантов? - робко предположил я.