Жалко Боя...
Облет не приносит ничего нового, если не считать того, что мы примерно определяем количество бестий. Их десятка четыре, и держатся они строго по границам месторождения. Точнее там, где должно быть месторождение, ибо приборы по-прежнему отмечают лишь следы присутствия ирия. И никаких признаков входа в этот загадочный мир.
- Все, парни, хватит! - вырывается у меня, когда я вижу, что бот в очередной раз вошел в самую середину осточертевшей "кляксы". - Попробую разные режимы движения. Вдруг получится...
Бот швыряет вправо. Ничего. Резко вниз... Вверх!.. Лицо Герова слегка зеленеет. Если бы кто-нибудь со стороны посмотрел на бот, он решил бы, что с пилотом не все в порядке. Он, то есть я, выделывал самые замысловатые фигуры высшего пилотажа, мчался в любую точку, в которой возмущения аномалии были чуть сильнее, чтобы нащупать прорыв...
Магнитные поля пляшут, гравитационные дергаются, датчики безумствуют.
Теперь уже позеленел и Линекер: все-таки егери тоже не проходили спецподготовки, которая дается космодесантникам... Но все безрезультатно.
Выхода нет.
- Хватит, Юра, - произносит Линекер.
25. БОГОМИЛ ГЕРОВ
Все попытки выйти из этого заколдованного круга оказались безрезультатными. Ни кордона. Ни пути назад, на Терру.
- Неудачи преследовали нас, - печально констатировал я.
Вот тут-то Старадымов и предложил выйти на контакт с нашими воинственными братьями по крови, попросту говоря, поймать одного из них, чтобы получить минимальную информацию о Терре Инкогнита. Линекер воспринял его задумку с воодушевлением. Он моментально высказал кучу идей о том, как это сделать. Я был категорически против. Если они сделали нам плохо, почему, собственно, мы должны уподобляться людям, которые находятся на более низкой ступени развития?
- А как ты думаешь отсюда выбираться? - поинтересовался Юрий и, поскольку я отмолчался, продолжил:
- Переход, которым мы сюда попали, может иметь либо естественную природу, либо его создают люди. Так?..
Я кивнул.
- При любом из вариантов обитатели Терры Инкогнита должны знать об этом. Недаром ведь они так упорно вертятся вокруг места перехода.
- А может быть, их все же привлекает месторождение ирия? - попытался возразить я.
- Исключено, - вступил в разговор Джерри, - месторождения здесь нет.
- Могут же они ощущать его в момент, когда переход открыт, - начал импровизировать я. - Предположим, что ирий им жизненно необходим. Например, от него исходит неощутимое нами излучение. А они его чувствуют.
- Что же они в "кляксу" не лезут? - ехидно осведомился Джерри.
- Ну, там излучение слишком сильное. Как сквозняк при открытой двери, - растерялся я.
- А что, интересная гипотеза, - подмигнул Линекеру Старадымов, - и главное - на нас работает. Если эти бестии чуют сквозняк из двери, значит, и дверь нам показать смогут, а?
Но и эти вполне разумные доводы оказались бессильны сломить мое упрямство. Тогда Линекер хитровато улыбнулся:
- Давайте проголосуем.
Идея прибегнуть к этому древнему способу разрешения разногласий развеселила меня. Нет, с ним надо держать ухо востро. Надо же, как повернул. Беспроигрышный вариант - их двое, я - один.
- Хорошо, - хмуро согласился я, - вот только будет ли толк? Нетрудно убедиться, что между собой они не общаются. Наш звукоулавливатель передает только их дыхание.
- Вот ты и разговоришь!
Друзья рассмеялись. Это было добрым признаком. Когда на душе тоска зеленая, очень трудно надеяться на благоприятный выход из экстремальной ситуации.
Мы забрались в бот, Юрий сел за пульт управления, Джерри - рядом с ним, я устроился на месте бедняжки Боя.
Едва бот попал в поле зрения аборигенов, их движения стали отрывистыми, я бы сказал, нервными.