- Где земля-то? - опять спросил Алек, напрасно стараясь увидеть на ровной линии горизонта горы, скалы или верхушки пальм.
- Так вон же она! Разве вы не видите? - сказал подошедший Иенсен. - Вон то облачко!
- Так это же облако!
- А под ним земля.
- Алек, полезай сюда, с мачты видно! - крикнул Яшка и стал спускаться по веревочной лесенке.
Когда Алек взобрался на мачту, он увидел на самом горизонте, между неподвижно висящим облачком и сверкающей в лучах солнца водной поверхностью, узенькую темную полоску.
Какой моряк не смотрел с волнением на поднимающийся из-за горизонта незнакомый берег! Хотя весь морской опыт Алека исчерпывался одним днем плавания на плоту, но этого уже было достаточно, чтобы он смотрел на эту далекую и таинственную землю почти с тем же волнением, с которым смотрели матросы Колумба на встающие из волн зеленые берега Кубы. Наверное, с таким же замиранием сердца смотрел Магеллан на первую землю, встретившуюся на его пути после четырехмесячного плавания по Тихому океану.
Алек попросил у Сереги бинокль. Обняв рукой мачту, балансируя на раскачивающейся рее, он приставил к глазам бинокль. Сперва было трудно поймать землю в поле зрения. Изображение все время уходило то вверх, то вниз. Нужно было самому двигаться в такт с качаниями плота. Приспособившись, Алек увидал скалистый берег и светлую линию прибоя. С этого расстояния скалы казались темными и мрачными, потому что они не были освещены заходящим солнцем и выделялись темными силуэтами на бледном фоне неба.
Алек долго разглядывал землю. Разглядывал до тех пор, пока у него не закружилась голова.
- Как ты думаешь, далеко до нее? - спросил он Серегу.
- Миль десять будет!
- А сколько это на километры?
- Считай по один и восемь десятых - восемнадцать километров.
- Далеко!
- Может, и меньше - миль пять или три, но уж никак не меньше двух.
- Хорошо бы к вечеру дойти, чтобы засветло высаживаться...
- Серега, слезай, пусти меня посмотреть! - крикнул подошедший Витька.
Яшка сменил его у руля.
Взобравшись на мачту, Витька стал по-деловому рассматривать приближающуюся землю.
- А домов не видно?
- Нет, не видать.
- Как ты думаешь, Витька, что это за остров? - спросил Алек.
- Скоро пристанем и узнаем.
- А ты думаешь, ничего, что мы так, без спросу, пристанем к чужому острову?
- Чудак человек, мы же вроде потерпевших кораблекрушение! Нам, наоборот, все должны оказывать помощь.
- А если там американцы?
- Ну и что же, что американцы? Все равно!
- Смотри, Витька, как бы чего не вышло!
- А мы будем держать наготове наш трансформатор. Если что не так - сразу перенесемся в другое место. Мы же ничего плохого не делаем - просто плывем по морю, а море общее!
Алек только покачал головой. От постоянных сомнений у него было тревожно на душе. С одной стороны, очень интересно плавать на плоту, но мысли о том, как бы чего не вышло, отравляли ему радость жизни, не давали покоя и сводили на нет все удовольствие от любых приключений.
Внизу, на палубе, Серега и Иенсен стояли на самом носу плота и старались рассмотреть приближающийся остров. Отсюда была видна только темная громада невысоких гор, и еще нельзя было различить никаких подробностей.
- Хорошо, если бы это оказался необитаемый остров! - задумчиво сказал Серега.
В его представлении большинство островов было необитаемыми, потому что именно о таких островах больше всего любят писать авторы приключенческих романов. Это вполне понятно - необитаемый остров предоставляет полную свободу фантазии. На любом другом острове надо считаться с реальными фактами географией, населением, историей. А с необитаемым островом можно делать все, что хочешь.