Правда, еще больше она отразилась на зазубрившемся лезвии топора.
Голова была холодной, просветлевшей. Казалось, вылетело из нее все давившее, гнетущее, и стала она чем-то наподобие воздушного шарика - пустой и легкой, легче окружающей среды.
Топор полетел под ванну, зафырчали краны под напором белесой тугой струи. Из зеркала на него смотрел на этот раз несколько изможденный, но уж вовсе не безумный тип. До совершенства еще было далековато, но все-таки лицо не было столь набрякшим, да и выражение его было вполне уместное для здорового, но вымотанного делами человека. Вот только глаза, с ними было что-то не так. Сашка не помнил у себя подобного взгляда. Но заниматься ненужными исследованиями он не стал ванна была уже полна.
Но только Сашка погрузился в невесомость, как затрещал телефон. Вылезать не хотелось. "Развели трезвон! Ничего, подождут, назвонятся вдоволь - самим надоест", - лениво шевельнулось в голове. Он опять попытался представить заимку, печку, верного пса в ногах... Пес почему-то смотрел Светкиными глазами, даже нос морщил так же. Но дальше не представлялось, фантазии не хватало, не вырисовывалась вся картина. Ну никак! Расплывались заимка и печка, и только глаза... Телефон снова задребезжал - кому-то не надоедало. Сашка нехотя вылез из ванной.
- Ты? - удивленно спросили в трубке.
Поначалу Сашка решил вообще не отвечать. Сам звонок даже ему показался странным, после всего сегодняшнего... Но вопрос повторился, и он не выдержал.
- Ну а кто же еще! - проговорил с ехидцей, но как-то вяло.
Светка на том конце провода обрадовалась, залепетала что-то чувствительное, но малоразборчивое, что именно, Сашка не понял. Прервал на полуслове:
- Что у тебя?!
Светка и не подумала обижаться.
- Я к тебе собиралась, да вот все звоню, звоню. - Она говорила очень быстро, накручивая множество ненужных, лишних слов, но словно не замечая этого. - Хотя нет, давай не так, лучше ты ко мне, хорошо?!
"Ну, подруженька милая, ну пригрел на груди! - думал про себя Сашка, но прежнего раздражения почти не было. - И как ни в чем не бывало, главное! Святая простота!" Концом полотенца он машинально тер мокрую голову. С него текла вода. На полу у ног образовалась уже целая лужица.
- А я вам не помешаю там? - Сашка постарался вложить в голос как можно больше яда, но получилось-то у него не слишком выразительно.
- Кому это вам? - опешила Светка. - Ты чего?
- Скажешь, автоответчик приобрела? Не напрягай воображения, не стоит, я и так все понял...
- Так это ты названивал-то! - Светка почти кричала в трубку, и голос ее был почти радостным. - Ты что, Иван Макарыча не узнал, соседа? Да ты что? Он у себя грохнул об пол бутылку лака, ремонт делает, - в квартиру не войти! Все окна нараспашку, вытер все, вынес, хоть за противогазом беги ничего не помогает. У меня пересиживал, ты что, Саша, ну даешь!
Сашка знал Иван Макаровича, безобидного старичка с сочным, артистическим баритоном. И как он мог не узнать?! А почему, собственно, он его мог узнать, ведь встречались лишь на лестничной клетке, к Светке он не заходил, по телефону его голоса Сашка никогда не слышал! И все равно оплошал! Но это как-то не обрадовало Сашку. Мысли полезли в голову странные. Вот будь бы у него в "дипломате" бутылки не с пивом, а с лаком, они бы уж, точно, не рядышком грохнулись - и прощай тогда новый югославский костюм, а заодно с ним и куртка.
Ехать к Светке ему сейчас не хотелось. А почему бы, собственно... Мысль возникла внезапно. Когда еще такой случай представится?!
- Сосед, говоришь? - медленно, с расстановкой проговорил он, будто раздумывая.
В трубке стояла тишина. Видно, Светке надоело оправдываться, и она выжидала.
Мысль созревала. И Сашка уже почти решился. Но длительного выяснения отношений он сейчас не хотел.