– Погодите,– резко развернулась я к Ирине.– А с чего это ты решила, что это именно я? По какому такому признаку? Или я что, всегда в сапогах сплю?
– Да, нет,– спокойно ответила наша новая знакомая, не прекращая своих дел,– Просто, чего вы только вчера на себя не натягивали, весь местный гардероб перемерили, когда фотографировались. Вот я и подумала, что ты после, от усталости, сразу отдохнуть на диванчик и прилегла. Ну, и уснула. Я-то раньше спать ушла, не видела, чем у вас,– девушка подумала.– Этот «Модный приговор» закончился. Еще эти ваши танцы бабуинов, чуть с ума не свели. Грохотали так, я боялась, дом по бревнам разнесете. Но, слава Богу, обошлось.
Я, Люда и Наталья переглянулись.
– А мы сюда для этого и ехали,– не сдержалась Наташа.– Чтобы танцами бабуинов танцевать. Или ты думала, что мы здесь на лекцию по теме «Этика поведения в общественных местах» собрались?
Наталья с Вячеславом, в моем понимании, были особенной парой. Она более волевая, всегда сдержанная и рациональная, он взрывной, импульсивный и добрый. О таком противостоянии в характерах еще Александр Сергеевич Пушкин когда-то очень замечательно высказался: «Сошлись волна и камень, стихи и проза, лед и пламень». К тому же, и ученые-физики внесли свою лепту в описание подобного казуса, во всеуслышание выявив закон о том, что противоположно заряженные частицы притягиваются. Что естественно, в сфере человеческих отношений, было принято, как лекало, по которому и стали мерить взаимоотношения разных по характеру людей, которые назло всем смогли найти друг друга.
– Мало того, что пляски до упаду,– невозмутимо и, не обращая внимания на Наталью, продолжила Ирина.– Так еще и в карты взялись играть. Разбудили меня своими спорами, я потом еле заснула.
Я подпрыгнула на месте, так как Ирина неожиданно озвучила мои претензии. Я тоже намеревалась высказать их, потому что, как и она, просыпалась ночью от голосов на веранде. И голоса эти говорили именно о картах. Мне, само собой, в тот момент ничто иное в голову не пришло, как подумать о том же, о чем, опередив меня, сообщила Ирина. И наши притязания с ней, должна добавить, имели под собой основания, потому что я, зная свою родню и друзей, ни капельки не удивлюсь, если им среди ночи вздумалось разыграть пару партеек в «дурака».
– Точно,– вскрикнула я.– Я тоже слышала. А, ну, признавайтесь, кто играл в карты?
Реакция окружения не стала для меня неожиданной, перебивая друг друга, все начали возмущаться. Тут же выяснилось, что Люда с Натальей, оказывается, легли самыми последними. Леша и Вячеслав к тому времяни уже заполняли воздушное пространство храпом, а я и Марина еще не спали, но усиленно претворялись спящими и на провакационные диалоги не велись. Ирина тоже, уже часа три, как без задних ног пребывала в царстве Морфея.
– Мы с Наташей с полчасика на улице посидели, там такие звезды…-мечтательно прокоментировала Люда.– И домой зашли. Да, же, Наташ?
– Да,– поддержала ее сестра.– И когда возвращались, на диване никого не было. Мы бы заметили.
– Еще бы,– хмыкнула Люда.– Такое нельзя не заметить.
– Так,– стукнула я по столу ладошкой.– Что получается? Когда все спали, на веранду кто-то вероломно вломился. И было их не меньше, чем двое, раз я и Ирина слышали разговор. Не может же одинчеловек сам с собой беседовать?
– Ну почему?– отреагировала на мой вывод Ирина.– Может, он больной, из психушки сбежал.
– Ага. И нож себе в шею сам воткнул, а потом курткой сам себя укрыл, чтобы теплей умирать было,– снова поразила меня своими четкими умозаключениями Марина.
– Девчонки! – мы оглянулись, потому что заговорил Слава,– Девчонки, давайте чайку попьем. И так хреново, а тут еще этот крендель нарисовался.
И действительно, чего это мы так распереживались. Мы что ли его на тот свет отправили? Нет, ни за кем из нас не значится такого греха, в этом я была уверена. Тогда откуда взялся мертвец и почему у нас? Я решила, во что бы то ни стало, разобраться. Не зря же я перечитала столько детективов.
Мы стали рассаживаться за стол. Из-за печки вышел Алексей, который, наконец, отстал от умывальника.
– Я за полицией,– громко сказал он, натягивая штаны,– Ничего не трогайте и никуда не отлучайтесь.
– О, как,– съязвила Марина.– Мент проснулся
– Не проснулся, а так положено,– огрызнулся в ответ Алексей.– Просто если вы там по разу пройдетесь, то криминалистам там после вас работать не с чем будет, вы все следы уничтожите.
Мой брат уже около года числился бывшим полицейским на пенсии, но с подобными делами когда-то сталкивался не один раз, поэтому перечить ему никто не решился, ограничившись кивками голов в согласии. Алексей ушел, мы же приступили к чаепитию.
Этот волшебный напиток подействовал умиротворяюще, и даже наличие мертвеца в доме уже не воспринималась нами, как божья кара за наш отлично проведенный вечер пятницы. Прихлебывая и причмокивая (это уж кто на что горазд), мы разговорились, пытаясь восстановить события с самого приезда. Ну, не может же не существовать причины, должна быть, хоть, какая-то, заставившая и убитого и убийцу залезть в наш дом? Но с самым своеобразным мышлением, конечно же, оказалась Ирина.
– Слушайте, а получается, мы спали с незакрытыми дверьми?
– Ну почему,– демонстрируя спокойствие, ответила Марина,– Мы ворота во дворе закрыли.
– А двери?– продолжила пытать нас Ирина.– Хоть одну то закрываете?
– Нет, а зачем? Все в уборную на улицу выходят, и закрывать и открывать двери постоянно дело шумное и долгое.
– Вы только подумайте. Всегда двери открытые. Всегда,– то ли удивлялась, то ли размышляла Ирина.– Заходи, кто хошь, бери, кого хошь. Этак ляжешь вечером спать девственницей, а утром, бац, проснулась беременная. И ведь не узнать от кого. Проходной двор, честное слово!
Мы засмеялись над шуткой Ирины, она же, отхлебнув чай, смолкла. Из чего я сделала вывод, что Ирина на полном серьезе допускает такой исход. И, даже, вполне возможно, что именно сейчас в своих мыслях она прокручивает сцены родов и воспитания ребенка. Учит, женит или выдает подросшее чадо замуж. Не удивлюсь, если там, в своих умозаключениях, она уже и до внуков дошла.
– И правда, Марин, ну хоть какой-то крючок должен быть,– вступилась за Ирину Люда.– Нет, это не мое дело, конечно, но пусть он лучше будет. На всякий случай.
Марина не ответила. Обошлись без комментариев и все остальные. Слышалось только позвякивание ложек о стенки кружек и редкие вздохи с выдохами, которые не сулили ничего хорошего. Идиллию вновь нарушила Ирина.
– А вы обратили внимание, какие у него ногти грязные?– пребывая по-прежнему в своем мире грез, с каким-то нереальным спокойствием изрекла она.– И сапоги уж очень грязные. А на улице сухо, дождя-то давно не было. А еще у него одна нога толще другой.
– В смысле?– воскликнули мы хором, все вместе подпрыгнув на местах.
– Голенище одного сапога,– уточнила Ирина.– Не видели что ли?
– Нет-снова в унисон ответили мы, и я услышала, как в воздухе звякнуло напряжение, натянувшись тетевой.
Переглянувшись, мы повскакивали со своих мест, и роняя стулья, переворачивая тарелки, ринулись на веранду. И действительно, второе (после торчащей из шеи рукоятки ножа), что бросалось в глаза, это то, что правый сапог выглядел так, словно его надули. « Кто бы мог подумать! Молодец Ирина! Вот это наблюдательность»,– мысленно выразила я уважение новой знакомой.
– И стрижка у него, как у зека. Как будто, он недавно из мест не столь отдаленных,– с кружкой в руке, словно пава, выплыла из комнаты к нам, никуда не спешащая, Ирина.
Мы дружно повернули свои головы к верхней половине убитого.
– Да с чего ты взяла?– видимо из желания поставить на место выскочку, возмущенно возразила Наталья.– Сейчас в моде такие стрижки. Просто коротко.
– Ну не зняю,– отпила чай, громко втянув в себя воду, всезнайка.– Мне так кажется.
– Когда кажется, крестятся,– крикнула вслед уходящей Ирине Наталья.– Агата Кристи, тоже мне. И так настроение на нуле и эта еще.