Собравшись вечером на совместный ужин, мы не произнесли ни одного слова, никакой беседы между родителями не произошло. Только злые взгляды отца на Каори предвещали, что как только я пойду спать в свою комнату начнется очередной скандал между ними.
Дождавшись, пока утихнут обвинения в сторону Каори о том, что она плохая мать и только в клане они будут жить счастливо и не будут нужны эти тренировки, я пошел исполнять свое желание, что под постоянным присмотром сделать было невозможно. В общем, я решил сходить покурить. Да, знаю, что телу это не надо и вообще – курить вредно, но мне нужно было это как никогда. Мне не нравился этот мир где простые люди это полурабы, где при тренировке нормально стрелять в лицо моей матери. Меня трясло от того что я должен скрываться, и своей неуклюжести, и потери стольких дорогих мне людей, оставшиеся в прошлой жизни. Я пробирался на улицу как разведчик в стане врага. Прислушиваясь к каждому шороху шаг за шагом я выбрался на открытую веранду, зажав в руках сигарету и зажигалку-нож. Но не успев подкурить, я услышал подозрительный звук. Сосредоточив свои глаза в сторону источника звука, я увидел в свете луны как через забор перелезает человек, и я узнал этот звук, который он издавал. Именно такой звук производят пулеметные ленты в коробе при переноске. В прошлой жизни я не раз таскал пулемёт и звук бряцающих патронов ленте узнаю из тысячи подобных звуков, и этот человек явно перелезает через забор не для того чтобы попить чаю. Проклятье, мне нет и пяти лет, как спасти свою семью, что делать?!
Глава 3
Когда не знаешь, что делать
доверься своему внутреннему голосу,
возможно он сможет тебе помочь.
Я не знал, что делать. Надо было предупредить мать, но нет гарантий что пулеметчик не начнет обстрел раньше, чем я доберусь до её комнаты, на отца не стоит и рассчитывать, от меня будет больше пользы чем от него. Я выбрал самый опасный для себя, но в то же время гарантированный вариант поднятие тревоги. И будь что будет.
─ Нападение! Мама, нас сейчас убьют! ─ прокричал я и метнулся изо всех сил вглубь двора, пытаясь петлять и молясь чтобы у пулеметчика не было прибора ночного виденья или его аналога. Спрыгнувший с забора человек вскинул свой ручной пулемет и произвел короткую очередь в мою сторону ориентируясь на слух. Из-за выброса адреналина в кровь казалось что время медленно тянется, но все происходило мгновенно. Я бежал так быстро, насколько мне позволяли мне мои крохотные ножки. Разнеся дверь вместе с куском стены во дворе появилась Каори в белой юкате, которая прекрасно демаскировала её в ночи, и пулеметчик мгновенно перевел плотный огонь на неё, по траектории трассёров, которую было прекрасно видно в темноте, было видно что маме очень непросто отклонять пули при такой плотности огня. Слишком уж близко они пролетали от её юкаты, но пока что она справлялась, хоть и не могла хоть как-то контратаковать противника. Она просто замерла на месте и сосредоточилась на отклонение пуль, которые летели в нее. Нельзя было ждать момента, когда кончатся патроны в ленте пулемёта или когда Каори сделает ошибку и не сможет отклонить хоть одну пулю, для нее это равносильно смерти, ведь она потеряет концентрацию и остальные пули легко вонзятся в тело моей матери. Зрелище было страшным, и в то же время завораживающем. Передо мной вновь встал выбор и я решил рискнуть.
Пытаясь быть менее заметным, я кинулся к пулеметчику сжимая зажигалку, в которой вмонтирован миниатюрный ножичек на манер складного ножа, который я разложил, готовясь к новой безумной атаке, второй в моей новой жизни, только бы его отвлечь хотя-бы на секунду, а там уж все карты в руках Каори. Сблизившись я изо всех сил, что были в моем тщедушном теле, двумя руками вонзил острие миниатюрного ножа в незащищённое бронежилетом бедро пулеметчика. И я добился своего, от неожиданности он увел красный от выстрелов ствол пулемета вверх. Каори не теряла времени, и в грудь пулеметчика вонзился камень размером с голову ребенка, не помог даже надетый на него бронежилет. Когда я отскочил от противника ему уже оторвало летящими камнями обе ноги, и он лежал, не подавая признаков жизни. А Каори со всех ног мчалась ко мне.
– Дэйчи, маленький мой, что ты тут делаешь? Ты нигде не ранен, у тебя что-нибудь болит? – и только убедившись, что я цел, она вновь обратила внимание на нашего противника, подошла к обезображенному трупу и сняла защитную маску со сферическим шлемом. Ну, снова здравствуйте, Ичиро Кохе, ну вот ничего нельзя доверить родственничкам, а говорили: «забудьте о нем», не захотел он так просто забываться. Был уродом, а ушел красиво, почти как я, только причины у него были иными, и цвет их был черным, как и его душонка.
Полиция приехала быстро, всё время до их приезда Каори прижимала меня к груди и оглядывалась по сторонам в поисках возможных помощников Ичиро, а над нашими головами тучей крутились камни, готовые поразить цель в любой миг. Она меня гладила и что-то успокаивающе говорила, а я практически засыпал на ее руках. И только когда зашли полицейские и проверили дом на наличие других возможных нарушителей вышел папаша, и был он теперь грозен, наорал на полицейских, начал брюзжать что нам надо вступить в клан Райдзин, что проблем не будет, а детям в нём прекрасно будет находиться, и они ни в чем не будут нуждаться, конечно, он сейчас смелый, но где он был когда мне и маме грозила опасность? Заткнулся он только когда ему задал вопрос один из раздраженных его криками полицейских: «а что вы делали, когда ваших родных убивали?» Полиция и скорая прибывали постоянно, что неудивительно, многих жителей переполошил пулемет. Когда мы дали показания полицейским нас попросили побыть в доме, а они продолжили собирать разбросанные по двору и саду улики. Мы только сели пить чай, как приперлась бабушка Этсуко, узнав у нас о произошедшем и повздыхав, она как и Акио начала уговаривать Каори вступить в её клан:
─ Пойми, Каори, то, что ты смогла защитить семью – просто случайность, ты своим упорством обрекаешь своих детей на беды, род Шосе угасает и ты не сможешь его возродить. − Говорила Этсуко, старалась убедить её бросить клан. Я же молчал, мне почему-то не нравилась идея переходить в клан из рода Шосе, мне было жалко Изаму, да и не все еще потеряно для рода.
Акио, видя поддержку в лице своей матери, вновь распушил свой хвост, выпятил грудь и постарался принять грозный вид:
─ Эйко – владеющая молнией, и ей нужно лучшее обучение, в клане лучшие из лучших из владеющих молнией, если ты не желаешь лучшего для своей дочери, то я подам на развод и заберу у тебя Эйко в любом случае.
─ А Дэйчи вам не нужен? Он не интересен клану Райдзин? – незаметно появился как будто постаревший Изама. ─ Видать так сильно уверовали в то, что он обязательно будет, как и его отец, пустым? Запудрили голову Эйко, я уверен, что на данный момент по твоему указанию, Этсуко, внучке промывают голову. И главное – я еще не мертв чтобы хоронить род Шосе, а ты, дочка, решайся, держать и умолять остаться не буду, ты недостойна принять ношу главы рода, так что когда я помру род Шосе скорее всего затухнет.
Установилась гробовая тишина, все не могли поверить что Изама мог такое сказать и предоставить свое одобрение любому решению Каори. Но мама долго и не думала, улыбнулась и произнесла:
─ Род Шосе нуждается во мне, я всё сделаю чтобы он не затух, а также я не верю что мой сын обязательно будет пустым, и мне без разницы, будет в нем сила или нет. – Посмотрела на Этсуко Каори, и я видел как в ее глазах застыли слезы, что рождались от того предательства что сейчас совершал мой отец по отношению к ней.
─ Зря не веришь, – встав и слегка толкнув меня, освобождая себе проход к выходу из комнаты, пренебрежительно произнесла Этсуко ─ На суде Эйко заявит что её мама странно себя ведет и ей кажется, что Каори не здорова на голову, и потому Эйко желает остаться с отцом, так что опекуном её станет Акио, ─ когда Этсуко и Акио вышли из дома, дед Изама обнял маму и успокаивающе гладил её по волосам, а она беззвучно плакала. На меня тоже накатило, чувства били через край, на мне сказался адреналиновый откат после боя и потому я подошел и обнял деда с матерью. Да и, как я подозреваю, часть Дэйчи выла от того, что я оказался не нужен своему отцу.