Поэтому формирующим является не столько фактическое положение ребенка, сколько представление, которое имеет значимый для ребенка взрослый.
Есть еще один период, особенно важный для мальчиков. Это начальная школа. У нас в стране принято отдавать мальчиков в школу пораньше, чтобы после окончания был некоторый запас времени для поступления в вузы, иначе – армия. А с девочками не торопятся. При этом девочки взрослеют раньше, и разница с точки зрения созревания психологических функций и формирования навыков, позволяющих успешно учиться в школе, между мальчиками и девочками к школьному возрасту достигает примерно года.
Получается, что в первый класс идут шестилетние мальчики с психологическим возрастом пять лет, и восьмилетние девочки, развитие которых соответствует 9 годам. Практически в одном классе могут находиться дети с точки зрения психоэмоционального возраста отличающиеся друг от друга в два раза. При этом для мальчиков характерна потребность в конкуренции и сравнении себя с другими – кто дальше, выше, быстрее. И очень часто они оказываются в самом низу пирамиды с точки зрения тех навыков, которые востребованы в школе – усидчивости, аккуратности, развитости мелкой моторики, хорошей слуховой памяти. Невыносимость такой ситуации заставляет искать их другие возможности, для того чтобы подняться по иерархической лестнице, – они начинают хулиганить, задирать других детей или становятся шутами, привлекая всеобщее внимание.
В этот период присутствие в жизни ребенка мужчины, папы, с которым они могут заниматься какими-нибудь сугубо мужскими делами – пилить, строгать, ходить на рыбалку, разбирать компьютеры, позволяет ребенку повысить свой статус приемлемыми методами. Часто выходом могут быть занятия в спортивной секции, где тренер – мужчина, и где ребенок может добиться успеха на основании таких качеств, как сила, выносливость, склонность к конкуренции, умение быть членом команды или лидером, и даже агрессивность, которые вообще не востребованы в школе.
Среди тех мам, которые приводят своих детей в Монтессори-группы, и тех, которые приходят на консультации психолога, очень мало таких, у которых можно предположить гипопротекцию. Но все-таки иногда такое встречается. Тут возможны два основных варианта. Первый – когда мама и есть единственный кормилец и у нее действительно очень ограничены возможности пребывания с ребенком. В этом случае мама старается использовать любую возможность, чтобы компенсировать недостаток совместно проводимого времени. Второй – когда мама сама не хочет общаться с ребенком, а находит для этого нянь или бабушек. Тогда причиной может быть неразвитость родительских чувств и недостаточное удовлетворение потребностей ребенка.
2.2. Степень удовлетворения потребностей ребенка
Чрезмерное удовлетворение потребностей ребенка, потворствование, иначе балование. Зачастую родители балуют своих детей, пытаясь компенсировать что-то, чего недоставало им самим в детстве. Мужчины чаще ориентируются на материальную составляющую: покупают дорогие игрушки, отправляют в самые престижные детские сады и школы, возят на дорогие курорты. Женщинам более свойственно пытаться компенсировать недостаток эмоционального контакта с родителями. «Моя мама никогда меня не ласкала, не брала на руки». И своего собственного ребенка женщина готова зацеловать. Однако часто это желание удовлетворить свои собственные детские потребности оказывается патологичным потому, что, во-первых, у ребенка-то могут быть совсем другие потребности, а во-вторых, этот процесс бесконечен потому, что мамины потребности в ласке так и останутся неудовлетворенными.
Дети, которых балуют, позже социализируются. Такому ребенку гораздо сложнее понять и принять то, что у других детей и людей вообще тоже могут быть свои интересы, которые нужно уважать. Они бывают более нетерпимыми, конкурирующими, не видящими и не замечающими других. Они чаще пытаются решить конфликты истерикой или прямым давлением на оппонента. Им сложнее адаптироваться в детской группе, особенно в группе Монтессори, потому что уважение прав других – это основополагающий принцип Монтессори-педагогики. Да и родителям труднее принять, что их ребенок – один из многих, что ему нет особых исключительных предпочтений.
Все мы проходим своеобразный процесс детронизации. На протяжении первых месяцев жизни ребенок находится в состоянии высшего существа, управляющего миром своими не вполне осознанными желаниями. Ребенок испытывает чувство голода – он пока еще не знает, что это голод, и не знает, как удовлетворить эту потребность. Он кричит просто потому, что ему плохо, но мама, которая догадывается о его проблеме, дает ему грудь, и потребность удовлетворяется. Потом ему жарко, холодно, тесно, одиноко, и единственное, что в его возможности – рефлекторный крик, на который реагирует взрослый, более или менее успешно догадывающийся о потребностях ребенка и удовлетворяющий их. Ребенку не нужно ни прикладывать особых усилий, ни договариваться с миром, ни даже пытаться сформулировать, что конкретно он хочет. Мир в лице мамы постоянно готов служить ему. Но уже к трем годам к ребенку предъявляется масса требований, о которых мы будем говорить в следующих разделах. Одним из основных является требование «слушаться маму». То есть просто делать то, что она велит, независимо ни от чего. Из властелина мира человек превращается в послушного исполнителя требований родителя. Этот непростой процесс в частности сопровождается тем, что мы называем кризисом трех лет, т. е. негативизмом ребенка, конфронтацией со взрослыми и попытками отстоять свою самость.
У детей, которых балуют, этот период протекает в несколько более поздний период, как правило, тогда, когда они сталкиваются не только с родителями, но и с общественными требованиями в детских учреждениях. Им позволяли «править миром» несколько дольше. Поэтому те поведенческие проявления, которые свойственны детям в среднем в возрасте от двух до трех лет – активная конфронтация со взрослым и истероидное поведение, у них встречаются в более старшем возрасте.
С другой стороны, у таких детей оказывается выше креативность, или способность к творческим нетривиальным решениям. Возможно, это связано с тем, что им было больше позволено экспериментировать с окружающим миром. Они не боятся наказаний и склонны добиваться своего в любых ситуациях.
Здесь скорее идет речь об удовлетворении потребности в эмоциональном контакте.
Человек становится человеком только среди людей. Ребенок не научится говорить, если с ним не будут разговаривать, и даже не научится ходить на двух ногах, если рядом не будет прямоходящих людей.
Пожалуй, самое главное человеческое умение – это умение устанавливать эмоциональный контакт с другими людьми и нуждаться в нем. Основной период, когда формируется эта потребность и это умение, – первый год жизни ребенка. В это время формируются привязанность к значимому человеку и базовое доверие к миру.
Именно в это время важно наличие «достаточно хорошей» матери. Когда ребенок появляется на свет, он ничего про себя и окружающий мир не знает. Он не «знает», что такое голод. Он испытывает дискомфорт и подает сигнал – плачет. Если рядом находится «достаточно хорошая мать», она догадывается об этом и дает ребенку грудь. Ребенок описался – ему неприятно, он плачет. Появляется мать, догадывается, что нужно ребенку, – переодевает его. Потом ему жарко, холодно, одиноко, больно, и если мать внимательна и опытна, она вовремя удовлетворяет потребности и устраняет дискомфорт. У ребенка формируется представление о мире как о хорошем месте: если у меня возникают проблемы и я сигнализирую об этом – мир мне поможет. Если же рядом находящийся взрослый не хочет или не умеет понимать младенца – тогда ребенок вынужден опираться на свои пока еще очень малые силы и ресурсы и не рассчитывать на помощь и контакт с окружающими. То есть мир – плох. Фактически в течение этого возраста закладывается либо оптимистическое, либо пессимистическое восприятие мира.