Вы же не хотите, чтобы Совет предположил, что ваше солярианское происхождение в какой-то мере разжижает ваш аврорианский патриотизм.
– Сэр, я аврорианка в четыре раза дольше, чем вы.
– Не спорю, но вы родились и выросли на Солярии. Вы необычная аномалия, аврорианка чужеземного происхождения, и этого не забыть. И это особенно справедливо, поскольку Поселенец хочет видеть именно вас, а не кого-нибудь другого на Авроре, именно потому, что вы солярианского происхождения.
– Откуда вы это знаете?
– Предполагаем. Он назвал вас «солярианской женщиной». Мы хотим знать, почему это имеет для него значение – теперь, когда Солярии больше не существует.
– Спросите его.
– Мы предпочитаем спросить вас… после того, как вы спросите его. А теперь я прошу разрешения оставить вас и благодарю за гостеприимство.
Глэдис холодно кивнула.
– Даю вам разрешение уйти с большей охотой, чем предлагала вам свое гостеприимство.
Мандамус пошел к двери, за ним вплотную шли его роботы. На пороге он повернулся.
– Чуть не забыл…
– Да?
– Фамилия поселенца, как ни странно – Бейли.
III. Кризис
10
Дэниел и Жискар с присущей роботам вежливостью проводили Мандамуса и его роботов за пределы территории поместья и, поскольку уже были снаружи, обошли эту территорию для уверенности, что низшие роботы на своих постах, и обратили внимание на погоду – облачно и чуточку холоднее, чем полагалось бы по сезону.
Дэниел сказал:
– Доктор Мандамус открыто признал, что Поселенческие Миры теперь сильнее Внешних. Я не ожидал от него этого.
– Я тоже, – сказал Жискар. – Я был уверен, что Поселенцы выросли в силе по сравнению с космонитами, потому что Илия Бейли много лет назад предсказывал это, но я не мог сказать, когда этот факт станет ясным Аврорскому Совету. Мне казалось, что социальная инерция будет держать Совет в полной уверенности в превосходстве космонитов еще долго после того, как это превосходство исчезнет. Я только мог рассчитать, как долго продлится это заблуждение.
– Я поражен, что партнер Илия предсказал это так задолго.
– У людей есть такие способы мышления, каких у нас нет, – будь Жискар человеком, в этом замечании слышалось бы сожаление или зависть, но, поскольку Жискар был роботом, он просто передал факт. – Я пытался получить если не способ мышления, то знания, читая человеческую историю. Наверняка где-то в длинных описаниях событий должны быть скрыты Законы Человечества, эквивалентные Трем Законам Роботехники.
Дэниел сказал:
– Мадам Глэдис однажды сказала мне, что эта надежда несбыточна.
– Вполне возможно, друг Дэниел. Хотя мне и кажется, что Законы Человечества должны существовать, я не могу найти их. Каждое обобщение, которое я пытался сделать, имело множество исключений. Но если такие Законы существуют и я их найду, я лучше пойму человека и буду более уверен, что повинуюсь Трем Законам наилучшим образом.
– Поскольку партнер Илия понимал человека, у него, наверное, было какое-то знание Законов Человечества.
– Возможно. Но он знал это, как люди говорят, интуитивно. Я не понимаю этого слова, оно означает незнакомую мне концепцию. Возможно, это лежит за пределами разума, а в моем распоряжении есть только разум.
11
Разум и память!
Память, что работает, конечно, не по человеческому образцу. У нее нет несовершенности воспоминаний, суетливости, добавлений и вычитаний, продиктованных принятием желаемого за действительное, и эгоизмом, не говоря уже о задержках, пропусках и возвратах, могущих вернуть память к старым грехам.
Память робота отмечает события, точно когда они произошли, только в ускоренном темпе. Секунды разматываются в наносекунды, так что дни события могут ожить со скоростью незаметного пробела в беседе.