Я не имел времени полностью удостовериться, не нанес ли я им вреда?
– Но сделать так было необходимо: мы не должны позволить остановить себя.
– Я понимаю, но Нулевой Закон плохо работает во мне. У меня нет твоей легкости в этом отношении, – он продолжал, как бы желая отвлечься от своего дискомфорта: – Я часто замечал, что гиперсопротивление на позитронных путях действует сначала на ноги, а потом уже на речь.
Дэниел нажал кнопку звонка и сказал:
– У меня тоже так, друг Жискар. Поддерживать равновесие на двух опорах трудно при самых лучших обстоятельствах. Контролировать устойчивость при ходьбе труднее. Я слышал однажды, что когда-то были попытки производить роботов с четырьмя ногами и двумя руками. Их называли «кентаврами». Работали они хорошо, но их не приняли из-за их явно нечеловеческой внешности.
– В данный момент, – сказал Жискар, – я был бы рад четырем ногам. Но я думаю, что чувство дискомфорта проходит.
В дверях показался Диджи и посмотрел на роботов, широко улыбаясь. Но когда он бросил взгляд в обе стороны коридора, его улыбка исчезла.
– Что вы здесь делаете без Глэдис? Она не…
– Капитан, с мадам Глэдис все хорошо, – сказал Дэниел. – Мы можем войти и объяснить?
Диджи сердито сделал приглашающий жест. Голос его стал грубым, так обычно говорят с капризничающей машиной.
– Почему вы оставили ее одну? Какие обстоятельства могли позволить вам оставить ее в одиночестве?
– Она не более одинока, чем любая особа на Земле, и не в большей опасности. Если вы потом спросите ее, она вам скажет, что не может эффективно действовать здесь, на Земле, если по ее пятам ходят космонитские роботы. Я уверен, что она скажет вам, что ей вполне хватит вашего руководства и защиты, и вы это сделаете лучше, чем роботы. Мы уверены, что она желает этого – по крайней мере, сейчас. Если через какое-то время она пожелает нас вернуть, то мы вернемся.
Диджи снова заулыбался.
– Значит, она желает моей защиты?
– В данный момент, капитан, она больше заинтересована в вашем присутствии, чем в нашем.
Улыбка Диджи превратилась в ухмылку.
– Кто бы стал порицать ее? Я пойду к ней, как только смогу.
– Но сначала, сэр…
– О, – воскликнул Диджи, – есть еще что-то?
– Да, сэр. Мы встревожены насчет робота, который стрелял вчера.
Диджи снова напрягся.
– Вы ожидаете новой опасности для мадам Глэдис?
– Ни в коем случае. Тот робот стрелял не в леди Глэдис. Как робот он не мог этого сделать. Он стрелял в друга Жискара.
– Зачем это ему?
– Вот это мы и хотели бы узнать. И для этого нам нужно поговорить с мадам Кинтаной, заместителем министра по энергетике. Это может оказаться очень важным и для вас, и для правительства Бейли-мира, если вы попросите ее позволить мне задать ей несколько вопросов. Мы просим вас постараться убедить ее согласиться на эту встречу.
– И только-то? Больше вы ничего не хотите? Чтобы я убеждал земное и очень занятое официальное лицо подвергнуться перекрестному допросу со стороны роботов?
– Сэр, – сказал Дэниел, – она, наверное, согласится, если вы достаточно заинтересованы в расследовании. И еще: поскольку она, возможно, находится далеко отсюда, было бы полезно нанять для нас дартер, чтобы доставить нас туда. Мы, как вы понимаете, спешим.
– Кроме этих мелочей, больше ничего?
– Не совсем так, – сказал Дэниел. – Нам еще нужен водитель, и вы, пожалуйста, заплатите ему как следует, чтобы он согласился везти друга Жискара, явного робота. Меня-то он за робота не примет.
– Надеюсь, вы понимаете, Дэниел, – сказал Диджи, – что вы просите о совершенно немыслимом.
– Я надеялся, что это не так, сэр. Но, поскольку вы так считаете, говорить больше не о чем. Нам придется вернуться к леди Глэдис, и она будет очень недовольна, потому что хотела быть только с вами.
Он повернулся к выходу, но Диджи сказал:
– Подождите.