– Генри Мадж, ваш обед остыл.
Но он не слышал. Судорожно схватив ручку, доктор на покрытом чернильными кляксами листе записал уравнение "С".
В тот момент он не заметил в себе изменений. Но половина его мозга зашевелилась, словно разбуженное чудище. А затем затрепетала и вторая половина.
Перед ним на листе бумаги предстало уравнение "С".
– Генри Мадж! – сурово сказала Лизэи. – Если сию же минуту вы не пойдете обедать... – и она начала надвигаться на него.
Мадж понял, что сейчас будет скандал. Он до смерти боялся экономки... «Господи, оказаться бы отсюда за тысячу миль. Например, в Париже», – мелькнула мысль.
Уууп!
– Cognac, m'sieu? (Коньяк, месье? (франц.))
– А?... – открыв рот, Мадж смотрел на официанта. Он ничего не понимал. Было поздно, и немногие прохожие спешили домой по Рю-де-ла-пэ.
– Cognac ou vinblanc, m'sieu? (Коньяк или белое вино, месье? (франц.)) – не унимался официант.
– Знаете, – сказал Мадж, – я вообще-то не пью. Извините, а где я?
– В Париже, месье, – сухо сказал официант. – Может быть, кое-кто чуть-чуть перебрал?
– Нет-нет. Я не пью, – ответил до смерти перепуганный Мадж.
Официант сосчитал пустые рюмки.
– Неплохо для человека, который не пьет. С вас сорок франков, месье.
Мадж смущенно полез в карман и заметил, что на нем все тот же, в чернильных пятнах, жакет, а на ногах домашние шлепанцы. Очки сползли ему на нос.
Он судорожно шарил по карманам, медленно двигаясь к осознанию того факта, что при себе у него нет ни цента.
– Извините, – начал Мадж. – Я сегодня не при деньгах. Если вы позволите...
– Вот как! – вскричал официант. Куда только делась его учтивость. – И тем не менее ты заплатишь! Жандарм! Жандарм!!
Генри задрожал и вспомнил уют своего кабинета...
Уууп!
Лиззи смотрела на него, как на привидение.
– Почему... где... Куда вы исчезли? Ох, наверное, мои глаза во всем виноваты. Ну конечно, мои глаза. Я же знала, что обмороки были совсем не случайно, – она посмотрела на часы. – Господи! Вы еще не пообедали! Сию же минуту отправляйтесь в столовую!
Смертельно напуганный Мадж покорно последовал за экономкой. Перед ним поставили тарелку, и он заставил себя поесть. Значит, отрицательное измерение действительно существует. Итак, разум – все, тело – ничто. Другими словами, разум управляет телом... В конце-концов он решил, что все это пока слишком туманно.
– Вы опаздываете, – строго сказала Лиззи. – Вот-вот пробьет семь!
Мадж встал и побрел к себе в комнату. Вот костюм, который он должен надеть. Он присел на краешек кровати, начал снимать тапок, да так и застыл в задумчивости.
Очнулся он минут двадцать спустя, когда Лиззи забарабанила в дверь:
– Генри Мадж!
А он даже не снял шлепанцы! Если Лиззи увидит... Дверь начала открываться.
– Мне следовало бы быть в аудитории, – Мадж представил себе лекционный зал.
... Уууп!
Он стоял за кафедрой и ошарашенно смотрел, как рассаживается аудитория. Боже, а он-то как выглядит – разношенные шлепанцы, потрепанный жакет, кляксы на носу и на руках. Он попятился и налетел на декана факультета.
– А, доктор Мадж. Я и не заметил, как вы вошли.
– Он окинул доктора удивленным взглядом и нахмурился. – Не кажется ли вам, что подобная форма одежды...
– Да я... понимаете ли... – забормотал Мадж и вспомнил разложенный на кровати костюм.
...Уууп!
– В чем дело. Генри? Где вы?!
– Я здесь, Лиззи, – отозвался сидевший на кровати Мадж. Она ворвалась в комнату.
– Что? Вы до сих пор не одеты?! Генри Мадж, я не знаю, что случилось с вашей головой, но вас давным-давно ждут в университете...
– 0-о-ох, – простонал Мадж, но было поздно.
– Что с вами происходит? – удивленно воскликнул декан. – Мда... так вот, не кажется ли вам, что подобная форма одежды...
– Пожалуйста... – начал было Мадж, но больше ничего не успел сказать.