"Ты гадкая тупая свинья!!! Неумеха и тормоз! Кто тебе разрешил играть честно?" - донеслось до ушей ассенизатора. Уличенный в честности гражданин встал и начал доказывать невиновность, клянясь в своих подлости и хитроумии и констатируя, что ему "век свободы не видать". За одним из столов с рулеткой пожилой мужчина внес так называемую "вступительную ставку ратуши", и крупье переставил магнитик под тройку - любимую цифру старичка.
- Как ловко стащит сейчас кошелек вон тот парнишка! - восхищенно указал налево Жулио Воровски. Там, возле автомата, дородный юноша схватил старушку за горло и начал шариться в ее сумочке. Молодой грабитель чересчур увлекся, поэтому пропустил сначала облачко газа в лицо, а затем победный удар коленкой в пах. Старушка была вознаграждена бурными аплодисментами невольных зрителей. Некоторые, самые впечатлительные, стали палить в потолок. Послышался стук падающих тел на втором этаже.
- Да, молод еще, - посочувствовал неудачливому вору губернатор. Вдруг он с неподдельной тревогой схватился за часы. - Ой! Совсем забыл! Наша традиция! Сейчас "кровавый ланч" - пятнадцатиминутная гарантированная конституцией перестрелка!!! Дорогой друг, ложитесь!
Тут ударили часы, висящие на ратуше, все столы были мгновенно перевернуты, и игровой зал превратился в комнату смерти.
Стрельба стихла ровно через четверть часа. Пострадавших оказалось немного. Все были счастливы как дети. Больше всех светился губернатор.
- Ну, и как Вам тут у нас? - гордо вопрошал он, тщательно перезаряжая два своих лучемета.
- Здесь хорошо, а дома лучше, - неопределенно ответил ностальгирующий Сигизмунд. - Вы случайно не знаете...
Мусорщик замолк, ибо увидел вошедшего в ратушу человека. Вокруг него разливалась такая аура надежности, мира и святости, что все вокруг завороженно замирали, даже крутящиеся колеса рулеток. Смесь нечеловеческой кротости и такой же силы обдавала присутствующих, заставляя забывать обо всем. Некоторые что-то зашептали, закатывая глаза к небу.
- Добрый день, братья и сестры! - музыкально проговорил вошедший. Позвольте представиться, Илия Иуднинг.
- Пророк? - спросили сразу несколько преступников.
- Нет, что вы! .. - рассмеялся Иуднинг. - Я не пророк. Берите выше!
Почти все благоговейно упали на колени.
- Да нет же, нет! - уже откровенно хохотал Иуднинг. - Я не Он. Я - вор на доверии, пять судимостей, три побега, ссылка на вашу гостеприимную планету.
Люди поспешно вскочили с колен, судорожно проверяя в карманах бумажники.
Их не было.
Иуднинг опять рассмеялся и высыпал из заплечного мешка на ближайший стол все бумажники.
- Разбирайте, дети мои. Мне чужого не надо. Пока.
Вновь обретя кровно отобранные или наворованные, народ принялся за прерванные игрища. Сигизмунд же воспользовался возможностью узнать дорогу домой и заговорил с Илией:
- Уважаемый господин Иуднинг, а откуда Вас сюда сослали?
- Во чудак! С соседней планеты. Откуда же еще? Удивил! Ты что, с Земли свалился?
- В некотором смысле, да.
- В каком?
- В буквальном. Я прилетел с Земли.
Иуднинг перенес самый сильный и продолжительный за день приступ хохота и промолвил:
- Ну, уморил! Сам придумал? Да Земля - такой же миф, как и размножение Homo Sapiens почкованием!
- Но я правда землянин, а на Гермафродите-VI натурально научились отпочковывать людей... - неуверенно возразил мусорщик.
- Послушай, приятель. Ты не шутишь, факт. Значит, ты болен. Свихнулся. Отойди, пожалуйста, и не заражай честных граждан.
- Но мне надо домой, на Землю! - отчаянно прокричал Сигизмунд.
- У нас это выражение обозначает "Убейте меня! ". Наша религия говорит о том, что Земля есть, что она - Рай, и прочее.