Сигизмунд очнулся через пару минут после перемещения, наскоро просмотрел электронные отчеты о минутах беспамятства, мгновенно все понял и снова отрубился, но теперь уже не от мини-молний, а от осознания того, что он потерялся.
Потерялся напрочь. Потерялся, как молекула долбомидия в вакууме. В глубоком вакууме.
За иллюминатором мерцали незнакомые звезды, "Эмманюэль" всячески утешала космического волка, а тот, бесцельно грызя эбонитовую ручку кресла, гордо стоял на четвереньках и жалел себя.
О, он прожил сочную на пакости жизнь. С детства мечтал стать косморазведчиком, но жестокая судьба все подстроила так, что Сигизмунд сломал ногу и не попал в шестой "А", углубленный класс космонавигации и космоатлетизма. Это был жестокий удар, и школьник запил по черному. Он глушил "колу" галлонами, перестав готовить себя к космосу. Но тут вспыхнула искорка надежды: Джо, старый школьный сторож, сказал пареньку, что следует попытать счастья в области космонаук. Ободренный Сигизмунд бросился в омут тестирования. Ни к космозоологии, ни к космогеологии, ни ко всяким прочим космологиям юноша предрасположен не был. Согласно тесту Кастильо-Дауна, он не потянул бы и на космофилателиста. Машина-тестер с садизмом палача начертала кровавым шрифтом на экране, что с IQ, равным 12.5%, ученым стать почему-то нельзя.
"Так кто же я, сборщицу твою разэдак?" - набрал на клавиатуре молодой Сигизмунд.
Задумавшись на целых (!) тридцать восемь тысячных секунды, тестер как-то злорадно ответил:
"Вы - потенциальный...
1. оператор машинного доения коровобрюхов с Самтыбарана-VI;
2. налепщик этикеток "Не кантовать!" на не особо важный багаж космопассажиров;
3. космический ассенизатор".
С трех лет Сигизмунд смотрел на звездное небо, пока глаза не заболят. С шести читал комиксы про супергероев, шныряющих в глубинах Галактики, освобождающих угнетенных, карающих угнетающих и спящих с самыми привлекающими. В девять лет он осилил первую серьезную книгу о космосе - "Таблицы Брадиса для космонавигатора". "Таблицы" произвели на Сигю потрясающее впечатление, и его настольными книгами стали и "Птолемеева космография как дикая научная лажа", и "Тысяча и одно доказательство несходимости транспортной задачи вблизи черных дыр", и "Космическая бухгалтерия: учет и списание метеоритов".
Итак, злой рок бросил жребий задолго до того отчаянного тестирования желающий во что бы то ни стало парить в космосе Сигизмунд пошел в класс углубленного изучения космоассенизации. Глупо говорить, что это был, естественно, шестой "Г". Трижды оставляемый на второй год, Сигя одолел ассенизацию и стал дипломированным санитаром космоса.
- Волк - санитар природы. Космоассенизатор - санитар Галактики! - рубил декан в своей выпускной речи. - Вы - "Космические волки". Так называется Всемирная служба сбора мусора и объедков в межпланетарном пространстве. Идите и очистите Солнечную систему от скверны!..
- Твоим бы экскаватором да космонавоз хлебать, - тихо сказал Сигизмунд.
Декан слыл человеком острым на ухо и тупым на шутки. Так Сигя попал в сектор "Венера-Меркурий" - самый грязный и жаркий участок подметаемого космометлой вакуума.
И вот, свершилось. На втором году трудового стажа. В дюзу атомного нагнетателя попала шкурка от сервелата, и движок сказал "чао". Проклинать беспечных космотуристов, открывающих иллюминаторы и бросающих в них объедки, бесполезно. Хамство, как и невероятная тяга к Высшему Знанию, настолько присуще роду людскому, что, пожалуй, умрет чуть позже самого человечества.
"Врешь, не возьмешь", - процедил тогда сквозь зубы отважный мусорщик и попробовал включить запасной реактор. Не вышло. "Напоминаю, что в запасном реакторе помещены три тонны хлама, собранного сверх плана", - продышала "Эмманюэль".