Посудите сами: утренний кофе с бутербродами, поход на работу, где Карла стабильно отчитывает шеф Туве Шмяксон, традиционный обед в забегаловке "У Ивана Хряпнутого", опять работа (почетная профессия обвальщика), затем прогулка до дома, вечер у дебиловизора, а по четным дням партия в шахматы с соседом Дунканом Фоллаутом. Выходные Карл проводил у любимого водопада, глядя на вечно рушащуюся стену воды - символ всего сущего. В часы созерцания Шлёпс думал о величии и единственноправильности Церкви Упадка да иногда о том, что слишком скучна жизнь раба Гравитации божьей Карла. Нет в его жизни горизонтального динамизма, нет ощутимого трения, нет, простите за богохульство, Энтропии, пусть хотя бы маленькой...
Что упало, то пропало, говорится в Книге Сверзшихся. Свободное жизненное падение Карла прошло срединную отметку, годы берут свое, а он еще ни разу не похвастался перед сослуживцами ни Великим Зимним Поскальзыванием Со Сломанной Рукой, ни Глупейшей В Истории Запинкой Об Порог, ни Бесподобным Бряканьем На Ровном Месте. Только работа, шахматы, падающие бутерброды... Ах! Есть еще одна отрада: проводящийся каждые четыре года Чемпионат Мира по Брякболу! И как опозорился на прошлом любимец публики Роняльдо!!!
Обо всем этом отстраненно и размышлял воскресным утром Карл Шлепс, сидя на любимом лугу возле водопада. И тут свершилось!
С неба падало Знамение! Оно страшно гудело и распространяло запах помойки, но падало! Его, Карла Шлепса, друга Бахшича и Фоллаута, его, шпыняемого глупым Шмяконсоном, его, истинного сына Церкви Упадка, избрал для благословения и царствования Всемогущий и Карающий Урон!!!
Но не ударилось оземь зловонное Знамение. Не разлетелось, как гласит Закон Падающего, на куски. Аккуратно село оно, подлое, на луг и оказалось-то совсем не Знамением, а вместилищем человеческого существа в униформе мусорщика. Но это Карл пропустил мимо своих органов чувств, ибо он был убит, растоптан и уничтожен - Урон посмеялся над ним, подсунув вместо первоклассного помазания и благословения какую-то подделку.
Пока ассенизатор рассматривал аборигена, тот пришел в себя и, оставаясь человеком в высшей степени вежливым, молвил:
- С какой луны ты свалился, о пришелец? Легким ли было падение твое? Если да, то пусть наша земля будет тебе пухом!
- И ты тоже спи спокойно, дорогой товарищ! - нашелся Сигизмунд. - Как называется твоя гостеприимная планета?
- Не знаю, что такое "планета", но мир наш зовется Навернулией.
- Так, планета Навернулия... - Сигизмунд повторил это в микрофончик для "Эмманюэли". Компьютер сверился с базами данных и не нашел такого названия, наиболее близкой по смыслу была Планета Сколупнувшихся, но явно не эта.
- Дорогой друг, объясни ради всего имеющего вес, что такое "планета"?
Сигизмунд замялся.
- Ну понимаешь, как там тебя... Карл? Очень приятно. Карл, понимаешь, ты живешь на огромном вращающемся шаре, летящем в пространстве...
Шлепс рассмеялся:
- Воистину ты ударился головой при падении с неба! Всем ясно, есть верх и низ. Видишь камень? - Карл поднял голыш средних размеров. Сигизмунд незаметно взялся за ручку своей маленькой лопатки: мало ли что вытворит этот дремучий дикарь?
- Так вот, - поучал дальше Шлепс. - Я его отпускаю - он падает.
Надо сказать, опыт удался. Только камень угодил на ногу лектору.
- Вот видишь, - продолжил прыгающий на одной ноге туземец. - Он упал вниз, и никуда не покатился! Вывод: земля плоская, а не круглая. Во-вторых, ни у тебя, ни у меня не кружится голова. Следовательно, мы не вращаемся!
Карл с детства был талантлив в вопросах религиозных споров. Тем не менее Сигизмунда это не проняло, более того, он это где-то уже слышал или читал. Догадавшись, что в мире фанатиков ее величества плоскости координат Земли не найти, Сигизмунд постарался откланяться.
- Ну, приятно было поболтать, Карл. Я полетел. Будь здоров, не падай!
Шлепс оторопел.