Пока договор не подписан, имею полное право!
-Бесовское отродье!
-Замяли, ладно тебе! Между прочим, ругайся, но меру знай. Я же твоих родителей не трогал!
-Про Оксану и думать плохо не смей!
-Не смею, не смею… Смотри - опричники уже собираются. Молись, что вопля твоего не услышали. То есть не сейчас. Потом как-нибудь помолишься… А хотелось бы знать: куда они намылились? Вроде бы прискакали из деревни, а направляются совсем в другую сторону?
Опричники и правда, вскочив на своих вороных, торопливо потрусили по броду к лесу, темневшему на противоположном берегу.
-К Заманихе, куда еще? - буркнул Гаврила. - На берегу они нас не нашли, под водой… и искать незачем.
-Решили, что мы успели-таки до леса добежать?
-Решили… Кроме как к Заманихе нам податься некуда… Батюшка меня дома теперь ждет. Как портки спустит, да как… Прощение у него год вымаливать буду!.. А вот с опричниками не так всё просто. Они же меня с тобой вместе видели, а ты с Еропкой повздорил. Опричники обид не прощают, друг за друга стоят, потому что иначе им - смерть. Бояре да народ больно много зла на них накопили.
-Другими словами, - подытожил я, - к Заманихе нам путь заказан… Других ведьм, на постой путников пускающих, в округе нету?
-Других извели, - сообщил Гаврила. - Куделиху утопили, Поганиху сожгли, а Паскудиху диким зверям скормили.
-Сволочи! - возмутился я. - Ну и нравы у вас, дорогой товарищ! Если так дальше пойдет, в вашем временно-пространственном периоде ни одного оператора-консультанта не останется! Как же вы, несчастные, будете бесов вызывать? И ведь до Заманихи доберутся!
-Не доберутся, - успокоил меня Гаврила. - Как по тропинке лесной пойдут, так выбредут на лужайку заколдованную и дальше пройти не смогут… Заманиха - бабка хитрая. К ней только знающий человек тайными тропками попасть может.
-Ну, успокоил ты меня. Ладно, пока всё относительно неплохо…
Договорить я не успел. Сколько раз замечал: как только вслух выразишь уверенность в том, что всё относительно неплохо, - моментально случается какая-нибудь неожиданность!
Невесть откуда взявшийся опричник, придерживая саблю на поясе, присел на корточки прямо передо мной, умелыми пассами убрал заговоренную мною паутину и, прищурившись, проговорил:
-Здравия вам, души грешные…
ГЛАВА 2
Признаться, перехватить Гаврилу, сына воеводы Ивана, я не успел. И это с моей-то реакцией, не уступающей реакции самого античного Ахилла, который, как известно, копья и стрелы на лету ловил!
Прежде чем я успел что-либо сообразить, увалень, прямо из положения «сидя» скакнув вперед, гвозданул беспечно улыбавшегося опричника чудовищной своей дубиной по голове. Удар сорвал с опричника черную шапку, а самого его отбросил на середину брода. Издав победный клич (в крике отрока явственно, впрочем, можно было разобрать древнейшее многофункциональное матерное ругательство), Гаврила ринулся к поверженному противнику.
А опричник неожиданно легко вскочил на ноги, выхватил саблю, коей и успел блокировать второй удар дубины. Гаврила замахнулся в третий раз, но опричник, извернувшись, нанес ему в цистерноподобное брюхо сокрушительный удар ногой. Удар получился ничего себе - нечто среднее между «маваши» из арсенала контактного карате и приемом, которым строптивые кобылы с помощью мощных копыт отгоняют чересчур назойливых жеребцов.