Сам князь Владимир Ясно Солнышко по палате похаживает, возле него неприметной тенью маячит хмурый Извек, смотрит еще так пристально, как-бы-чаво-не-вышло...
Да, первое время чувствовал себя в такой компании, как гусь в курятнике. А потом пообвыкся, расслабился. Стал в разговорах слово-другое вставлять, а где слово, там слово за слово, а где слово за слово, там такое начинается... И чем он теперь лучше болтуна Фарлафа, над которым, было дело, ржали всей дружиной, когда Белоян-волхв подсунул князю ту чашу, что правду кажет?
Велигой обшарил себя с головы до ног. Да, слава Богам, хоть из штанов не выпрыгнул, когда к дверям кинулся. И ведь как бы не был пьян, а догадался домой заскочить, сообразил ведь, что в походе нужно кое-что еще, кроме гонора... Все же, воинская выучка взяла свое - коня надежно взнуздал, доспех сидит как влитой, рукоять меча глядит точно из-за правого плеча, рог боевого лука - из-за левого. Колчан, полный стрел - у седла, там же небольшой круглый щит... Эй, где шлем?.. Ух, вот он, как не потерял? Так, в малой калите на поясе чой-то весело позвякивает - ха, и это не забыл! Одна монетка не звенит, а две звенят, но не так... В дорожном мешке тоже что-то есть - ну, это не диво, часто в разъездах, никогда и не распаковывал - что лишний раз вещи туда-сюда тягать?
Беглый самоосмотр, впрочем, не принес особых утешений - хотя все равно приятно, что инстинкты воина не подвели, значит, хоть в чем-то еще не окончательно испортился. Но как же стыдно!!! Наплести такое! Уподобиться трепачам, которых, если уж совсем честно, в княжьих палатах и без того как блох на собаке! И что теперь делать?
- Прежде всего, успокоиться, - произнес Велигой вслух, - и подумать. Так, Серко?
Конь промолчал, всем видом выказывая полное согласие и понимание.
- Выбор на самом деле, невелик, - продолжал рассуждать Волчий Дух, чувствуя себя Винным Перегаром, Великим Свином и еще чем-то гадким и противным. - Либо назад... и опозориться перед всем Киевом... да что там, перед всей Русью, опозорить князя... Вот ведь, скажут, какие у него богатыри языком кому хошь хребет переломят! А о Владимире и так слава идет та еще... Нет, в Киев - ни за что.
Конь согласно профурчал что-то по-конячьи.
- Можно к Крутогору уйти, или к кому еще... нет, это вообще ни в какие ворота. Клятву на верность Владимиру давал во веки вечные, богами клялся, Рода в свидетели звал. Да если уж честно сказать, после всего случившегося кому такое трепло, как я, теперь за надобностью?
Конь ударил копытом - мол, жеребись давай, ясно ведь, даже мне, что выход-то у тебя на самом деле только один!
- Н-да... - покачал головой Велигой. - Один. А теперь скажи мне, Серко... ах, ну да, ты ж не умеешь по-человечески... но все равно скажи, как это я вот так вот прямо возьму, и привезу Владимиру голову Радивоя Проклятого?
Часть первая.
Обреченный на скитания.
Глава 1
Давно это было. Задолго до того, как холодные волны Северного Моря пригнали к берегам славянских земель могучие драккары Рюрика, задолго до того, как родилась и окрепла под рукой Олега Вещего Великая Русь...
Далеко-далеко от Киева, в землях за Волгой-рекой на границе владений кривичей и ильменских словен, у самой кромки Великого Леса, что протянулся от Мурома и почти до самого Новгорода жило маленькое племя. Никто уж не помнит, откуда оно взялось, куда сгинуло потом, оставив после себя лишь гряду курганов, избитые временем остовы крепостей... и мрачную легенду, по сию пору шепотом передаваемую из уст в уста.
Ратичи - так они называли себя. И верно, великими воителями были сыны этого племени. Видно, была с ними сила Перуна, и не знали они поражений на поле брани.
...Еще при рождении волхвы предрекли мальчику славу величайшего воителя, и потому имя ему было дано: Радивой.