Адрианские тайны уже успели надоесть, хотелось на Землю, в привычную обстановку родного города, к друзьям, однако раскисать было некогда, ждали дела.
Василий на этот раз не стал напрашиваться в сопровождающие, и по многочисленным корпусам и лабораториям Института Юрий, к своему удовольствию, странствовать отправился один.
То, что Василий наэывал Институтом, оказалось на деле сложным архитектурным комплексом из нескольких десятков зданий, окруженных садами и парками и соединенных между собой крытыми галереями и подземными переходами. В самих зданиях по каждому этажу тянулись широкие прямые коридоры, по которым скользили роботы-лаборанты, катились в различных направлениях автоматические тележки с грузами.
За высокими прозрачными дверями, выходившими в коридоры, в комнатах и залах светились экраны всевозможных установок, помигивали индикаторные лампочки, слышались голоса, неясные шорохи и, очевидно, протекала чья-то таинственная научная деятельность.
После вчерашних возлияний с Сушаковым особого настроя на научную бурную деятельность Юрий не ощущал и решил просто побродить по корпусам Института и попытаться понять, что же это за сооружение и как оно могло возникнуть в диких адрианских условиях.
Снаружи институтские корпуса были оформлены в готическом стиле, имелись башенки, флигеля, по высоте корпуса варьировались - от двадцатичетырех этажей до пятнадцати. Строительным материалом, как заметил Юрий, для возведения этой цитадели науки послужили хорошо отшлифованные, плотно подогнанные одна к другой и, видимо, скрепленные раствором гранитные плиты. Размеры этих самых плит были совершенно циклопическими и произвели на Юрия удручающее впечатление. Египетские пирамиды, если сравнивать с некоторыми особо крупными плитами, складывались просто из очень мелких камушков. Словом, здания Института, похоже, возводились весьма основательно и на века, никакими эфемерными воздушными замками и мистикой Агерьяна тут и не пахло.
"Вот тебе и исполнение желаний... - думал Юрий, рассматривая план-схему институтских корпусов, начертанную на гранитной стене у входа в корпус геологии. - Труда, фантазии и эниергии вогнали во все эти дворцы науки столько, что и представить страшно. Двадцать четыре зтажа вверх - это примерно сто шестьдесят метров высоты. Подземных этажей под каждым зданием не мвньше двадцати - лифт во всяком случае опускается до двадцатого уровня, хотя, возможно, есть и более низкие горизонты. И все эти, и верхние, надземные, и нижние, скрытые глубоко в недрах планеты, этажи зданий соединены шахтами, переходами и системами связи. Очень похоже на то, что под внешним городом существует, как в игрушке матрешке, еще несколько подземных городов, где располагаются многочисленные автоматизированные производства вещей и продуктов. Эти производства соединены с подземными же исследовательскими лабораториями Института и, видимо, управляются из компьютерного центра... Да и сам Институт с его службами, библиотеками, картотеками, опытным производством до предела автоматизирован, заполнен киберами, самой совершенной электроникой и почти не нуждается в людях-исследователях... Почти не нуждается... Это сколько?"
Юрий помнил, что штат сотрудников Адрианского центра не велик - около трехсот человек. По его же наблюдениям и прикидкам выходило, что, даже в расчете на сверхавтоматизацию, в корпусах Института оптимально, почти в идеальных условиях для научной работы, могут находиться, как минимум, три, а то и все десять тысяч человек, иначе нельзя было объяснить, зачем построена такая махина.