К тому времени, когда дознание закончилось и чиновники отбыли, на берегу у причала собралась целая толпа зазывал, сводников, разносчиков, нищих, носильщиков, погонщиков ослов и доморощенных проводников, орущих наперебой:
– Посетите, господа хорошие, трактир; здесь самые крепкие вина, самая громкая музыка и самые голые танцовщицы во всем Янарете...
– ...моя прелестная, чистая сестра...
– ...осмотреть недавно обнаруженное захоронение полубога Птероана, развалины Храма Змей-богов и другие поразительные чудеса глубокой древности...
– Подайте несчастному горемыке!
– Купите мои амулеты: верное средство от сифилиса, лихорадки и сглаза...
– На постоялом дворе Симхи такая чистота, что со времен Гиша Великого там не было поймано ни одного клопа...
Придав лицу самое неприступное выражение – когда он был королем Ксилара, это помогало отпугивать надоедливых просителей, – Джориан сошел на дощатый помост причала.
– Любезный, – обратился он к зазывале с постоялого двора Симхи, – я сопровождаю двенадцать знатных дам, которые инкогнито едут в Тримандилам. Дней пять они проведут в Янарете. Смогут они разместиться на твоем подворье с удобствами, приличными их положению?
– О мой господин! Ну конечно, мой господин! – зазывала, молитвенно сложив руки, все кланялся и; кланялся как заведенный. – Умоляю, не откажите осчастливить своим посещением наше почтенное заведение...
– Твое представление впечатляет куда больше твоих посулов, – сказал Джориан, холодно разглядывая зазывалу. – Отбери несколько носильщиков, чтоб были сильные и не шибко воображали – четырех довольно. Почем нынче носильщик?..
Янаретскую набережную заполняла пестрая разноязыкая толпа. Здесь можно было встретить новарцев в коротких туниках и облегающих штанах до колен;
Мальванцев в тюрбанах и юбках – или шароварах – из яркого шелка; погонщиков верблюдов из пустыни Федиран в коричневых балахонах и белоснежных бурнусах; высоких швенских мореходов с прямыми светлыми волосами, в одеяниях из овчины и грубой некрашеной шерсти; узкоглазых и плосколицых жителей далеких Салиморовых островов. Там можно было встретить человекоподобных невольников из джунглей Комилакха, которых водили на веревке. Там можно было встретить даже людей, внешность которых казалась настолько необычной, что Джориан затруднился бы сказать, откуда они родом.
Несмотря на то, что Янарет платил дань царю Мальваны, он сохранил самоуправление и по-прежнему считался свободным городом. Жестокие столкновения, время от времени вспыхивающие между группировками, давали Великому Государю достаточно поводов для захвата власти, однако царь Шайю не спешил предпринимать подобные шаги. Во-первых, группировки бы тотчас объединились и оказали яростное сопротивление. Во-вторых, консервативные Мальванцы относились к большому торговому порту как к неизбежному злу: он был выгодным в коммерческом отношении, но отвратительным местом, так как населявшая его разношерстная публика состояла сплошь из одних богомерзких чужестранцев. Существование Янарета вполне устраивало Мальванцев, но их устраивало и то, что город не входит в состав огромного, тщательно отлаженного имперского механизма.
– Поберегись! К стене! – оборотясь через плечо, крикнул вдруг зазывала.
Джориан и его спутники отскочили в сторону, мимо пронеслась кавалькада. Первым скакал Мальванец, закутанный в алые шелка; тюрбан надо лбом украшала веточка сливы, усыпанная драгоценными каменьями. За ним, бряцая шпорами, мчался отряд всадников в остроконечных посеребренных железных шлемах. Всадники были вооружены легкими пиками и маленькими круглыми щитами.
– Местный помещик, – пропустив всадников, пояснил зазывала.