- И что это значит?
- Э… Что внизу творится что-то крайне нехорошее, сэр. - твердо сказал Моркоу. - О, Господи. - Он медленно опустил книжку, как будто опасаясь, что она взорвется.
- Там внизу произошло убийство, капитан. - напомнил Ваймс.
- Да, сэр, но это может означать что-то более плохое, сэр. Шахтные руны очень странный феномен.
- Над дверью был еще один похожий знак, но он был перечеркнут одной горизонтальной линией. - добавил Ваймс.
- О, это Руна Долгой Темноты, сэр, - сказал Моркоу с облегчением. - Это всего лишь символ шахты. Это не страшно.
- А та, другая? Имеет ли она какое-нибудь отношение к скальтам, сидящими в комнате, заставленной горящими свечами?
Ему всегда доставляло удовольствие удивлять Моркоу, а сейчас тот был по настоящему озадачен - Как вы догадались, сэр?
- Это только слова, капитан, - сказал Ваймс, махнув рукой. - «Преследующая Тьма» звучит не очень успокаивающе. Может быть настало время для яркого освещения? Когда я встретился с ними, они были залиты светом горящих свечей. Я думал, что это какая-то церемония.
- Может быть и так, - острожно согласился Моркоу. - спасибо, что рассказали, сэр. Я отправлюсь к ним во всеоружии.
Когда Моркоу подошел к двери, Ваймс добавил. - Да, и еще, капитан…
- Да, сэр?
Ваймс не отрывал глаз от сэндвича, тщательно отделяя куски С и П от поджаристого бэкона. - Только не забывай, что ты полицейский, хорошо? - сказал он.
***
Когда Салли вернулась в раздевалку в новеньких сияющих доспехах и шлеме, похожим на суповую миску, она сразу поняла, что-то происходит. В раздевалке было полно копов самых различных рас и все они пытались выглядеть беззаботно. Но копы никогда в этом не преуспевали.
Они наблюдали за тем, как она приближалась к своему ящику, поэтому она открыла дверку с надлежащей осторожностью. Полка была забита чесноком.
Ага, вот и началось, да еще так быстро. Но она тоже подготовилась… Позади нее раздавались сдавленные смешки и прокашливания копов, еле сдерживающих смех. И они ухмылялись, ведь ухмылки тоже производят еле уловимый звук, если ты попытаешься их услышать.
Она залезла в ящик обеими руками и вытащила две толстые головки чеснока. Глаза всех присутсвующих были обращены на нее. Копы стояли неподвижно, пока она медленно обходила комнату.
Самый сильный запах чеснока исходил от одного юного констебля, чья широкая ухмылка неожиданно нервно застыла, как приклееная, в уголках губ. Он выглядел как шут, готовый отдать все, лишь бы кто-нибудь расхохотался.
- Извините, констебль, можно узнать ваше имя? - спросила она кротко.
- Э… Фиттли, мисс…
- Это ваше? - требовательно спросила она, показывая чеснок. Салли позволила своим клыкам показаться на достаточную длину, чтобы их заметили.
- Э… всего лишь шутка, мисс…
- В этом нет ничего смешного, - ласково сказала Салли. - я люблю чеснок, я просто обожаю чеснок. А как насчет вас?
- Э… да. - сказал несчастный Фиттли.
- Замечательно. - ответила Салли. Со скоростью, заставившей его вздрогнуть, она сунула чеснок в рот и раскусила. Хруст чесонка был единственным звуком в раздевалке.
И затем она проглотила его.
- О, боже, где же мои манеры, констебль? - сказала она, протягивая ему другую головку. - Это ваша…
Комната взорвалась смехом. Копы ничем не отличаются от обычной толпы. Столы были перевернуты, шутка получалась даже забавнее. Немного смеха, немного шуток. Никому никакого вреда, ведь так?
- Ну давай, Фиттли, - сказал кто-то. - Так будет честно. Она съела свой!
И как это всегда происходит, кто-то еще захлопал в ладоши и стал подбадривать - Ешь, ешь! За ним втянулись другие, ободрившись тем, что Фиттли густо покраснел.