- Родик дель Ренальд, - произнесла она, - пролита ваша кровь, вы же не пролили крови соперника. Признаете ли вы ошибочность ваших претензий или будете продолжать бой?
Родик дель Ренальд посмотрел на Его Пылкость. На лице фехтовальщика не было и следа страха или боли.
Огненный Герцог покачал головой.
- Благодарю тебя за службу, сын Рональда, - проговорил он, - но, как видится, в этом деле право за Домом Камня, и нет смысла снова проливать твою кровь.
- Я признаю свою ошибку, госпожа, - произнес Родик. - Это поле законная собственность Дома Камня, а не Дома Пламени.
Поединщики отсалютовали сначала герцогу, затем зрителям, потом друг другу, и на этом все кончилось. Оба передали клинки помощникам, и пока лекарь обследовал и перевязывал рану Родика дель Ренальда, к нему подошел бывший противник, принял поздравление по случаю победы, похлопал Родика по плечу, и оба они непринужденно о чем-то побеседовали.
Его Пылкость не улыбался, жестом веля Джамеду дель Бруно приблизиться, потом открыл конверт и быстро проглядел сообщение.
- Так... - произнес он, повернулся к стоящей на столе лампе и поднес к огню краешек листка.
Бумага вспыхнула мгновенно, оставив за собой лишь волну теплого воздуха и чуть-чуть пепла. Его Пылкость отряхнул рукав туники.
- Не хотела бы я играть с вами в азартную игру, Ваша Пылкость, произнесла леди Эверлея. - Вы встречаете поражение с той же невозмутимостью, что и успех. Очевидно, в письме были хорошие новости? Герцог добродушно улыбнулся.
- Предположения всегда интересны. - Он повернулся к Джамеду дель Бруно: - Пошли им "Я доволен".
Джамед дель Бруно кивнул, поклонился и вышел, без усилий удерживая пустой бокал леди Эверлеи на серебряном подносе. Судя по голосу, герцог улыбался, обращаясь к посланнице Дома Камня:
- Пожалуй, все обернется иначе, когда в следующий раз наши дома столкнутся. Кажется, у меня теперь есть новый защитник.
- В самом деле? А можно поинтересоваться, кто именно?
Джамед дель Бруно не расслышал ответа герцога.
Глава 8
Пленники
Понятное дело, вожак стаи улыбался по-волчьи. Торри хотелось взять клещи и повыдергивать оборотню зубы, один за другим, но вряд ли этой мечте суждено исполниться, во всяком случае - прямо сейчас.
- Я рад приветствовать тебя здесь, Ториан дель Ториан-младший, точно так же, как я рад был приветствовать здесь твоего отца, твою мать и твою женщину, - произнес вожак, указывая на скамью у огня.
Торри не знал, как он ухитряется понимать язык оборотня, поскольку это не был ни английский, ни норвежский, который он учил в начальной школе, ни французский, которым он пытался овладеть в колледже. Вот дядюшка Осия - тот полиглот... Однако сейчас средне-берсмальский звучал для юноши совершенно естественно, словно он говорил на нем с детства.
- Кажется, тебе еще не вырвали язык, хотя это нетрудно устроить, произнес Сын. - Оставлять приветствие без ответа считается невежливым.
- Да ну, - сказал Торри.
Сын был крупный; его лицо и тело покрывала шерсть цвета соли с перцем - такая густая, что создавалось впечатление, будто он одет (если не смотреть ниже, туда, где из темного меха торчал неожиданно розовый пенис). На шее у Сына висела золотая цепочка с янтарным амулетом. Янтарь имел форму капли, в нем белело нечто похожее на последний сустав здоровенного пальца.
Мизинец оборотня украшали два знакомых золотых кольца: обручальные кольца отца и матери.
- Пожалуйста, присядь, - сказал вожак.
- Я лучше постою.
- А я бы предпочел, чтобы ты сел. Хорошо бы нам с тобой достичь взаимопонимания, и чем раньше, тем лучше, сын Ториана. Или тебя надо избить как следует? Ты, часом, не из этих... стоиков, которые смеются под пыткой?
Торри выпрямился. "Да пошел ты к черту", - подумал он.
- Da Nivlehim vast dju, hundbretten* ["Пошел в ад, собачий сын" -