Парень от неожиданности так и застыл на месте:
— Ишь ты! Глянь-ка, что тут припрятано, под мужским-то плащом!
Он наклонился, бесцеремонно схватил девушку за плечи и рывком поднял ее на ноги.
— Как думаешь, что она за штучка? — с грубым смехом обратился он к приятелю. — Карманы потрошит в толпе? Или просто шлюха — таскается по ярмаркам и промышляет своим ремеслом?
— Да нет, в шлюхи она уж точно не годится, — откликнулся другой, окинув хрупкую фигуру пренебрежительным взглядом. — У шлюхи должно быть кое-что, за что подержаться можно, а у нее этого добра и в помине нет.
— Не спеши судить, приятель. — Мужлан подтащил Розалинду поближе и бесстыдно прижал к себе, почти оторвав ее от земли. — Здесь больше, чем видно глазу.
С этими словами он откинул плащ ей за спину и похотливо потянулся рукой к округлой груди.
В первую минуту Розалинда была настолько ошеломлена, что не могла шевельнуть ни рукой, ни ногой. Нахлынувшие воспоминания о минувшем дне, о бесчеловечном нападении оставили ей лишь одно желание — соскользнуть в беспамятство и небытие. Но когда хмельной весельчак выпустил руку девушки, вознамерившись пощупать ее грудь, Розалинда без долгих раздумий, почти безотчетно, размахнулась и залепила ему увесистую затрещину. Тот отшатнулся, ошарашенный неожиданным отпором, и, воспользовавшись этим, Розалинда юркнула в толпу, дрожа с головы до ног. Позади раздались возмущенные вопли оставшихся с носом кавалеров и их неистовые проклятия. Судя по звукам, гнусная парочка кинулась за ней в погоню. Но Розалинде некогда было оглядываться: подгоняемая страхом, она неслась не чуя под собой ног куда глаза глядят.
— Эта девка обокрала меня! — как разъяренный бык, ревел уязвленный молодчик. — Хватайте ее! Держите воровку!
Напрасно он рассчитывал на то, что кто-нибудь поможет им задержать девушку. В толчее, от которой рябило в глазах, в несмолкающем гвалте и гомоне его крики не привлекли внимание гуляк. Эль и вино лились рекой с самого рассвета. Кому какое дело, если какого-то растяпу обобрала веселая бабенка!
Розалинде мерещилось, что опасность подкрадывается к ней со всех сторон. Поначалу она притаилась за тележкой бродячего лекаря, потом затесалась в стайку женщин, окружавших разноцветный шатер торговца всякой всячиной. Кровь стучала в висках, в ушах шумело. Розалинда едва могла перевести дух, украдкой поглядывая по сторонам: ей казалось, что ее вот-вот схватят и отдадут в лапы распоясавшихся громил. Вокруг щебетали горожанки, пе-ребирая разложенные товары, прицениваясь и затевая горячий торг с продавцом, а Розалинда просто старалась затеряться среди них, без устали вознося ко всем святым мольбу о спасении. Невидящим взглядом она уставилась на полотнище великолепного алого атласа и даже с рассеянным видом погладила роскошную лазурную парчу, затканную золотой нитью, но мысли ее были заняты отнюдь не прекрасными тканями. Надо было в конце концов отыскать мэра. Но как отважиться на новую попытку? Вдруг эти скоты все еще охотятся за ней?
Следующий час Розалинда маялась в нерешительности, стараясь все время держаться в толпе женщин. Пару раз она мельком видела рыскающих молодчиков, но делала все, чтобы только не попасться им на глаза.
Розалинда бесцельно слонялась от одного торговца к другому; некоторое время она укрывалась в толпе, глазеющей на чудеса ловкости, которыми забавляла зрителей пара заезжих жонглеров. Они подбрасывали в воздух деревянные булавы, потом кинжалы, а под конец даже горящие факелы — но их искусство сейчас не радовало Розалинду. Все ахнули, когда одному из жонглеров завязали глаза, а Розалинда не могла отделаться от ощущения, что все это грозит бедой. Пылающие дубинки все быстрее мелькали в воздухе. Жонглер ловил их вслепую, но, всем на удивление, ни разу не упустил ни одной.