Я должен был сопровождать их сзади на карете и, когда та останавливалась, соскакивать и открывать дверь, чтобы дамы не замазали грязью свои юбки. В то время я выглядел очень симпатично. Да еще в ливрее! Темно-синей с серебром. Девушки глаз с меня не сводили, честное слово. Так вот, однажды мы отправились в имение и остановились в деревне Хартингмонд. Замок назывался Оуклэнд Холл.
— Вы приехали к Клейверингам!
— Вот именно. Но не как гость, а как слуга. Я никогда не видел такого дома. Мне он показался невероятно красивым. Я отправился в конюшню, чтобы присмотреть за лошадями, и поговорил с местными слугами, но они слишком задирали нос.
— Как интересно! — воскликнула я. — Это было много лет назад?
— Задолго до вашего рождения, мисс Джессика. Тогда мне только стукнуло восемнадцать. Много воды утекло с тех пор. Как вы думаете, сколько мне лет?
— Вы старше Ксавьера, и намного… Но кажетесь значительно моложе.
Ответ доставил моему собеседнику явное удовольствие.
— Мужчине столько лет, на сколько он себя чувствует. Дело не в том, сколько лет прожито, а как. Я отлично пожил. Впервые приехав сюда лет сорок назад, я никогда не забывал об Оуклэнде и о пыли веков на его стенах. Многие поколения жили в этих древних каменных стенах. И я дал себе клятву, что когда-нибудь замок станет моим и меня ничто не остановит. Через полгода я уже отправился в Австралию.
— В поисках опалов? — воскликнула я.
— Нет. Тогда я о них не думал. Все искали одно — золото. И я решил добыть его столько, чтобы хватило вернуться домой и купить такой замок. Вот причина, по которой я махнул в Австралию. Ну и путешествие я пережил, никогда не забуду! Пришлось работать, чтобы оплатить дорогу. Думал, что до места не доберусь. Море постоянно штормило, корабль раскалывался на щепки от гигантских волн, вся команда откачивала воду. Только женщины и дети освобождались от этой тяжкой обязанности. Я не поверил своим глазам; когда оказался на берегу. Какое палящее солнце! А комары! Я таких богатырей раньше нигде не видел. Но подспудное чувство подсказывало, что удача ждет именно здесь. И я опять дал клятву не возвращаться домой, пока не скоплю денег на Оуклэнд Холл.
— И вам это удалось, мистер Хенникер.
— Называйте меня Бен, — сказал он. — А то мне кажется, что вы обращаетесь к кому-то другому.
— Неужели можно? Вы ведь в возрасте.
— Рядом с вами я его не чувствую. Так весело, словно вернулась молодость и мне опять семнадцать.
— Как тогда, когда вы впервые попали в Сидней?
— Точно. Я не сомневался, что разбогатею, и отправился в Новый Южный Уэльс, а оттуда в Балларат, где добывали золото.
— Значит, вы нашли его и заработали состояние?
— Не скоро сказка сказывается… Это заняло годы. Какие разочарования и невзгоды ждали меня! Такова судьба… Переезды с места на место… Жизнь на открытом воздухе… Всяческие ухищрения, только бы сохранить добытое тяжким трудом… Из Мельбурна вышла целая армия бродяг в лохмотьях в надежде заработать деньги. Кое-кто, как я, разбогател, но большинство погибло, разочаровавшись во всем. Однако поначалу все были движимы единой целью разбогатеть и считали себя избранными. У некоторых были тележки с поклажей, остальные тащили жалкие пожитки на спинах через леса, охваченные пожарами и пугавшие неведомыми опасностями. Каждую ночь люди боялись внезапного нападения разбойников-бушменов. Эти звери убивали без тени сожаления. В лагере перед сном разводили костры и пели, сидя вокруг, народные песни. Все тосковали по дому. Некоторые радовались темноте, потому что остальные не видели их слез. Так мы шли дальше к Бендиго. Там я провел в палатке целое лето, мечтая о прохладе, а когда вместе с проливными дождями наступили холода, я, стоя по колено в грязи, опять молил Господа о солнечном тепле. Это были самые страшные дни в моей жизни.