Правда ли, что Густаву удалось так быстро усыпить Джой Мари, или это отработанный трюк? Она внимательно посмотрела на них. Джой Мари дышала ровно и глубоко.
Оглядев с торжеством присутствующих, Густав убрал кристалл в карман.
– Теперь можно начинать. Джой Мари, присутствующие здесь хотят поговорить с близкими, находящимися по ту сторону. Ты чувствуешь, что кто-то хочет ответить?
Джой Мари не пошевелилась и вообще никак не прореагировала на его слова. Селена посмотрела на Дрэйка. Тот скептически поднял бровь. В комнате вдруг стало холодно. Пламя свечей метнулось, словно налетел порыв ветра. Селена оглянулась, не открылась ли дверь, но все было по-прежнему.
Становилось все холоднее. Джой Мари начала вращать головой. Дрэйк крепче сжал Селене руку и напрягся, приготовившись действовать. Внезапно раздался звонок, и Джой Мари вздрогнула, точно он прозвенел прямо у нее под ухом.
Селена ответила на пожатие Дрэйка, оглядываясь, пытаясь понять, откуда исходил звук, но ничего не увидела.
Джой Мари, выпрямившись на стуле, заговорила низким, почти мужским голосом:
– Любимая, не волнуйся.
– Клод! – вскрикнула мадемуазель Висент, сильно сжав Селене пальцы. – Я приду к тебе!
– Нет. ТЫ должна жить. Ты слишком молода, чтобы идти за мной.
Глаза у Джой Мари оставались закрытыми, но губы двигались.
– Но я так хочу! Я не могу без тебя жить!
– Ты должна. Подумай о матери. Подожди, пока пробьет твой час. Но не раньше. Обещай мне это, любимая.
По щекам мадемуазель Висент текли слезы.
– Да! Я обещаю! Но ждать будет так не просто!
– Помни, я всегда буду тебя любить.
– Я тоже!
– А теперь прощай.
– Не прощай, а до встречи, – всхлипнула мадемуазель Висент и вытерла глаза платком. Джой Мари откинулась на спинку.
– Не отпускайте рук, – сказал Густав. – Энергия должна идти ровно. Мадемуазель, с вами все в порядке?
– Да. – Она плакала. – Большое спасибо. Я так вам обязана!
– Мы рады, что смогли вам помочь. – Густав посмотрел на Джой Мари. – Хочет ли сегодня еще кто-нибудь поговорить с нами?
Тишина.
– А мне никто ничего не хочет сообщить? – Селена пока не могла разобраться в происходящем, но хотела попробовать и эту возможность. – Исчезли мои друзья, и я хочу узнать, что с ними случилось.
– Есть ли конкретный человек, с которым вы хотели бы поговорить? – Теперь Густав смотрел на Селену.
– Нет. Я надеюсь, все они живы. – Джой Мари. Хочет ли кто-нибудь поговорить с Селеной? Снова тишина.
– Простите, – извинился Густав. – Заставить говорить мы никого не можем.
Селена кивнула, стараясь не смотреть на Дрэйка. Не было нужды спрашивать, что он обо всем этом думает. Но даже если это и мистификация, то великолепная.
– Пожалуйста, – проговорила мадам Джорджес. – Мне очень, очень надо поговорить с мужем. Нет ли чего-нибудь для меня?
Джой Мари молчала.
– Может быть, в следующий раз, мадам. – Густав снова извинился.
Мадам Джорджес кивнула.
– Я знаю, он захочет поговорить со мной, как только ему представится возможность. Я попробую еще.
– Хорошо, мадам. – Густав ободряюще и с симпатией посмотрел на нее.
Вдруг Джой Мари выпрямилась.
– Дрэйк, я хочу, чтобы ты о ней позаботился. Теперь, кроме тебя, у нее никого нет. Она в опасности. Ты знаешь, как я ее любил. – Голос Джой Мари был низким и грубым. – Вспомни гремучую змею на холме. Тогда тебе было десять. Сделай что угодно, только спаси ее.
Джой Мари замолчала и снова откинулась на спинку.
Комнату наполнил ледяной холод, и Селена почувствовала, что Дрэйк еще сильнее сжал ее руку.
– Вот, значит, как. – Дрэйк встал, выпустив руку Селены. – Если это шутка, то должен сказать, она мне не нравится. Я же просил не вспоминать моего брата в этом представлении.
– Это не представление, – торжествующе улыбнулся Густав. – Только что вы слышали голос вашего умершего брата.