Точно она этого не знала. Но этот был белокурый, а значит, играл хороших и работал с Фрэнсисом.
— Эй, вы! — топнула она ножкой, — Где Фрэнсис?
Он ответил ей скучным, неопределенным взглядом.
— Мандрагора, — сказал он. — Абракадабра. Что говорить, когда нечего говорить.
— Да-да, только вы же сейчас не массовку озвучиваете, — попыталась вразумить его Кэрол. — Я хочу выяснить, где мои главные герои.
Человек рассеянно махнул куда-то за чертово колесо.
— У себя, — сообщил он. — Собрание комитета.
Пришлось Кэрол отправиться туда. Не успела она пройти и двух шагов, как этот человек окликнул ее:
— Эй, ты! А спасибо сказать?
«Грубиян!» — подумала Кэрол. Она обернулась и строго посмотрела на него. Он как раз приложился к зеленой бутылке с крепким запахом.
— Вы пьяны! — возмутилась Кэрол. — Где вы это взяли? В моих снах нет места алкоголю!
— Норман меня зовут, — представился человек. — Вот, горе топлю.
Кэрол поняла, что толку от него не добьешься. Она поневоле сказала «спасибо» — просто чтобы он больше не орал ей вслед — и зашагала, куда было указано. Идти пришлось через целое поле цыганских повозок. Поскольку вид у них у всех был какой-то конфетный и размытый, Кэрол спокойно прошла мимо, решив, что они тоже из ее тысячеликой труппы. Она знала, что та повозка, которая ей нужна, будет самая что ни на есть настоящая с виду и очень даже четкая. Так оно и оказалось. Правда, повозка скорее напоминала просмоленный черный сарайчик на колесах, зато из его ржавой трубы поднимался всамделишный дымок.
Кэрол принюхалась. Очень странно. Пахнет карамелью! Кэрол сочла за лучшее застать своих работников врасплох. Она решительно протопала по черной деревянной лестнице к двери и распахнула ее.
На нее хлынул дым и запах спиртного и карамели. Все ее работники толпились внутри, но, вместо того чтобы вежливо обернуться и выслушать ее распоряжения, как случалось обычно, никто из них поначалу не обратил на нее никакого внимания. Фрэнсис сидел за столом и резался в карты с Мартой, Полом и Бимбо при свете свечек, воткнутых в зеленые бутылки. Возле каждого из них стоял стакан с пахучим вином, однако, к ужасу Кэрол, сильнее всего пахло из бутылки, к которой присосалась Люси. Прелестная нежная Люси сидела на скамейке у стены, хихикая и прижимая к груди зеленую бутылку. В тусклом свете Кэрол почудилось, что лицо у Люси как у гнома, а волосы, как выразилась бы мамочка, в некотором беспорядке. Мелвилл что-то жарил на плите у двери. Кэрол было стыдно даже смотреть на него. Мелвилл напялил белый засаленный передник и улыбался сонной улыбкой, помешивая стряпню. Трудно было представить себе нечто менее злодейское.
— Что здесь происходит? — вопросила Кэрол. Услышав это, Фрэнсис обернулся, и Кэрол сразу стало видно, что он не брился добрую неделю.
— Дверь жакрой, а? — раздраженно потребовал он.
Может быть, он шепелявил оттого, что в зубах у него была здоровенная сигара, но Кэрол боялась, что Фрэнсис просто пьян.
Она захлопнула дверь и встала перед ней, сложив руки на груди.
— Я требую объяснений, — твердо сказала она. — Я жду.
Пол хлопнул по столу картами и быстренько подгреб к себе поближе кучку монет. Потом он вынул из своего мальчишеского рта сигару и обратился к ней:
— Ну и жди хоть до завтра или начинай переговоры. У нас забастовка.
— Забастовка? — переспросила Кэрол.
— Забастовка, — подтвердил Пол. — Мы все бастуем. Я уговорил тысячеликую труппу бастовать сразу после последнего сна.