- Хейдж шаркающей походкой подошел к столу, сел и, опустив голову, сильно потер виски. Лицо его, суховатое, смуглое, внезапно осунулось и постарело; казалось, перед странником не мужчина, еще не достигший пятидесяти, а восьмидесятилетний старец. - Я действительно пережил нечто подобное... почти десять лет назад, после смерти Лейтона... Вы помните, что тогда я болел несколько дней?
Блейд в изумлении уставился на него.
- Вы... вы шутите? Джек, мой дорогой, вы вполне здоровы?
Хейдж грустно усмехнулся; сейчас он как никогда походил на старика Лейтона - если не считать отсутствия горба.
- Его светлость лорд Лейтон умер в августе восемьдесят второго, - тихо произнес он, - но разум покинул его за четверть часа до клинической смерти. Я имею в виду в прямом, а не в фигуральном смысле, Дик. Поэтому нельзя сказать, что старик отдал Богу душу... его душа, его сознание - тут... Хейдж коснулся пальцами виска. - И перед вами, Ричард, не прежний Джек Хейдж, а Хейдж с изрядной примесью Лейтона...
Американец замолчал, глядя на крышку стола; щеки его заметно побледнели.
Блейд, застывший в своем кресле, словно статуя, не знал, как относиться к услышанному. Ему довелось многое повидать в жизни, но он редко впадал в состояние такой растерянности. Вдруг ему вспомнился Уренир, обитатели коего могли свободно оперировать своими разумами, переселяясь из тела в тело, меняя облик, словно изношенную одежду. Он сам превратился в Уренире в кентавра, в сказочное существо с четырьмя копытами, телом лошади и торсом человека! Он мог - при желании, разумеется - претерпеть и более поразительную метаморфозу, трансформировавшись в Урена, в облако разумной плазмы, в вечное существо, наделенное божественным могуществом!
Но то был Уренир, обогнавший Землю в своем развитии на сотни тысяч или миллионы лет... И восторженное удивление, которое он испытывая при виде чудес Большой Сферы, нельзя было сравнивать с чувством, охватившим странника здесь, в устной и тихой комнате научного центра, в Лондоне, на Земле Это чувство вряд ли стоило считать удивлением; скорее - оторопью.
Наконец Блейд прочистил горло и нерешительно спросил:
- Как же мне называть вас... сэр?
Американец покачал головой.
- Я вижу, Ричард, вы уже сомневаетесь в том, кто я такой... Все же перед вами Джек Хейдж, старина! Джек Хейдж, унаследовавший память и знания лорда Лейтона... Вы думаете сейчас о его посмертном письме, адресованном вам? В котором он обещал встретиться с вами во плоти? Вот это и случилось, Дик... И это происходило не раз и не два за те годы, на протяжении которых мы вместе работали над проектом...
Блейд поднялся, подошел к бару, щедро плеснул виски в стакан и, не разбавляя, выпил. В голове немного прояснилось. Второй стакан, наполненный до половины, он протянул Хейджу.
- Выпейте, Джек... вам это не повредит.
- Спасибо, - американец проглотил обжигающую жидкость в три глотка и закашлялся. Подождав, когда он придет в себя, Блейд поинтересовался:
- Как это было, Джек? Ну, в первые дни?
- Ужасно! Я едва не сошел с ума! Понимаете, мы с Лейтоном все же были разными людьми... Но старик оказался весьма предусмотрительным! Он разработал специальную методику и велел заготовить целый набор сильнейших препаратов... Словом, я провел в полубреду двое или трое суток, пока процесс не завершился. Лежал на кровати в состоянии транса, а Крис потчевал меня успокоительным.
Блейд кивнул головой. Кристофер Смити был нейрохирургом лейтоновского научного центра и превосходным врачом. Теперь странник припомнил, что именно Смити отвечал на его телефонные звонки сразу же после смерти Лейтона... вернее - тела Лейтона...