— Фритци — неотъемлемая часть Равенуортского замка, — он слегка приподнял черную бровь. — Я всегда восхищался ее преданностью.
Хью откинулся на зеленую софу, и его глаза весело заблестели.
— Я слыхал, что во Франции очаровательные женщины, — сказал он. — Может, ты там, на континенте, немножко пошалил, а, брат? И решил перевезти сюда свое французское потомство?
— Я так же удивлен случившимся, как и вы, — сухо заметил Рейли. — Кто-нибудь из вас слышал когда-нибудь о такрй мисс Марагон?
Рейли внимательно посмотрел на Хью и заметил, что тот побледнел.
— Так ты ее знаешь? — настаивал он.
— Возможно, я и был с ней знаком. У меня столько знакомых женщин, — нетерпеливо проговорил Хью.
Он взглянул на мать. Интересно, что бы она сказала, если бы узнала правду?
А Лавиния не сводила глаз с Рейли, на лице которого появилось странное выражение.
— Надеюсь, ты не хочешь сказать, — пробормотала она, — что этот подкидыш — ребенок Хью? Я об этом и слышать не желаю! — ее глаза гневно запылали. — Как ты мог принять в дом ребенка этой простолюдинки и бросить тень на моего сына!
Возмущение Лавинии не произвело на Рейли никакого впечатления. Он обратился к Хью:
— Во-первых, она не простолюдинка, а благородная леди… А во-вторых, Хью, почему бы тебе не рассказать матери и мне о мисс Марагов?
Хью нервно улыбнулся.
— Да я ее почти не знаю! Рейли мрачно посмотрел на брата.
— Мне прекрасно известно о твоей безответственности в отношениях с женщинами, Хью. Разве я уже не брал на себя твои грехи? Именно из-за этого мне пришлось в свое время покинуть Англию.
— Хочешь верь, хочешь нет, Рейли, но я всегда сожалел о том, что у тебя произошло с дядей Уильямом. Надеюсь, ты не собираешься корить меня за грехи молодости? То было просто недоразумение.
Рейли взглянул на Лавинию, которая беспокойно переводила глаза с одного на другого. Она надеялась, что о прошлом не зайдет разговора. Сама она хорошо помнила, как ради Хью оклеветала Рейли перед дядей.
— Это было не недоразумение, Хью, — холодно сказал Рейли, снова поворачиваясь к брату. — Тебе было прекрасно известно о поступке твоей матери.
— Я понятия об этом не имел, — оправдывался Хью. — Как я могу отвечать за других? Что делать, если я не способен отказывать осаждающим меня женщинам? — он смущенно засмеялся и добавил: — Впрочем, и они тоже не умеют мне отказывать.
Лавиния увидела, как грозно блеснули глаза Рейли. Хью мог зайти слишком далеко. Она бросилась на выручку своему болтливому сыну.
— Рейли, я ужасно переживаю, что внесла раздор между тобой и дядей. Но дело в том, что ты сильнее моего сына. Если бы дядя выгнал его, Хью совсем бы пропал… Ты же вернулся домой настоящим героем. Разве нет?
— Ты очень изворотлива, Лавиния, — предостерег ее Рейли. — Однако и ты заходишь слишком далеко.
Дело принимало для мачехи и ее сына неприятный оборот, и Лавиния воскликнула:
— Что за ужасный разговор! Неужели мы не можем переменить тему и поговорить о чем-нибудь более приятном?
Но Рейли снова игнорировал ее слова.
— Скажи, Хью, — настойчиво обратился он к брату, — может быть этот младенец твоим ребенком?
Лавиния снова попыталась вмешаться.
— Что вы себе позволяете, Рейли Винтер!..
— Я не к тебе обращаюсь, Лавиния! — оборвал ее Рейли. — Значит, ты отец ребенка мисс Марагон? — спросил он брата напрямик.
Хью теребил золотую пуговицу на сюртуке.
— Что делать, — вздохнул он, — я такой любвеобильный! В общем, я не отрицаю, что ребенок может быть от меня. Я и в самом деле припоминаю, что моя знакомая была девственницей, когда… когда мы с ней… — Хью притворно смутился и замолчал.
Рейли взглянул на Лавинию.
— Мадам, — произнес он, — на этот раз ваш сын зашел слишком далеко. Он обесчестил девушку из старинного и знатного рода.