Он приехал поздно вечером, когда вы уже спали.
– Это не отец! – панически вскрикнула Мария, отчего брови Молли удивленно поползли вверх.
– Скоро узнаете. Он пьет кофе с герцогиней в голубой гостиной.
С этими словами Молли повернулась и, усмехнувшись, вышла из комнаты.
Господи, только не отец. Этого не может быть. Викарий не осмелился бы бросить вызов герцогине и без предупреждения явиться к ней.
Она быстро оделась, расчесала волосы и так заколола их на затылке, что коже головы стало больно. Убедившись, что все пряди лежат на месте, и несколько раз растерев лицо, Мария только потом вспомнила, что она больше не ребенок и ей не нужно навытяжку стоять перед отцом, с ужасом ожидая, что он обнаружит хоть одно пятнышко грязи. Чистота была второй добродетелью после набожности.
Заглянуть к Салтердону?
Нет. Не сейчас. Ей еще понадобятся силы.
Она выскочила из комнаты и побежала, не разбирая дороги, по длинному темному коридору. Зачем он приехал? Заставить ее вернуться домой? Может быть, мать заболела… О Боже, только не мать…
Дверь в голубую гостиную была закрыта. Сердце Марии учащенно билось, по телу пробегала дрожь. Остановившись на пороге, она на секунду прикрыла глаза, а затем толкнула дверь.
В дальнем конце комнаты спиной к ней сидел мужчина и тихо беседовал с герцогиней. Старуха подняла голову и поднятием брови поприветствовала Марию.
– Вот и она, – послышался приглушенный голос герцогини.
Посетитель встал и обернулся.
– Джон! – вскрикнула она и почувствовала, что ноги у нее стали ватными.
Забыв о приличиях, она бросилась в дальний угол комнаты и, как в детстве, упала в его раскрытые объятия.
Он засмеялся и на мгновение крепко обнял девушку, а затем решительно взял ее за руки и отстранился.
– Мария, – вновь рассмеялся он. – Вижу, ты ни капельки не изменилась. Посмотри на себя: такая же живая и непосредственная, как в тот день, когда ты покинула Хаддерсфилд.
– Это было не так давно, – возразила она. Герцогиня отодвинула чашку с блюдцем.
– Мистер Рис приехал поздно вечером. Мы подумали, что не стоит вас будить, милая.
– Почему ты приехал? – спросила Мария, вглядываясь в знакомое лицо Джона, так нравившееся ей до приезда в Торн Роуз. – С мамой все в порядке?
– Да, – кивнул он и более сдержанно добавил: – С отцом тоже. Я обещал твоей матери, что когда буду проезжать мимо, то зайду проведать тебя, передать привет и убедиться, что ты счастлива.
Он нахмурился, одним пальцем приподнял подбородок девушки и тихо спросил:
– Ты счастлива, Мария?
– Похоже, – сказала герцогиня. – Слухи о том, что в графстве завелись разбойники, достигли Хаддерсфилда.
– Мы здесь в безопасности, – заверила его Мария, и, отстранившись, отвернула лицо. Не многие знали ее так хорошо, как Джон. По удивленному и встревоженному выражению глаз она поняла, что он не верит ей.
– Вероятно, – ответил Джон, окинув взглядом роскошную гостиную.
Герцогиня встала.
– Мне кажется, что вам нужно немного побыть вдвоем. Завтрак подадут через час. Надеюсь, вы присоединитесь к нам, мистер Рис.
Он слегка поклонился.
– Благодарю, ваша светлость.
Герцогиня вышла, и Джон повернулся к Марии, которая села на скамеечку перед яркими языками пламени камина. Она задумчиво смотрела на него.
– Насколько я понимаю, тебе не нравится Торн Роуз?
– Разве можно винить меня за то, что я считаю, что на деньги, потраченные на украшение только этой комнаты можно накормить и дать приют голодным и бездомным трех графств?
– Милый Джон, ты все такой же, – она радостно улыбнулась, вернее, попыталась, и хлопнула ладонью по скамейке рядом с собой. – Иди сюда. Тут теплее.
После секундного замешательства он нерешительно приблизился к скамейке и медленно опустился на нее.