Сабрина мысленно добавила к талантам нового знакомого способность быстро бегать и плашмя свалилась в траву, оцарапав колени. Опасаясь, что скоро начнется дождь, она кое-как встала и затрусила к лесу под защиту развесистых дубов. Под ногу попался корень, девочка споткнулась, покатилась под уклон и оказалась на дне канавы. Юбка Сабрины задралась выше головы.
— Неужели все Камероны такие глупые и упрямые, как ты?
Сабрина выглянула из-под юбки. Морган Макдоннелл стоял над ней, скрестив руки, и презрительно разглядывал то, чему следовало быть скрытым под одеждой девочки. Она оправила юбку и протянула руку:
— Помоги, пожалуйста, мальчик.
Он помог ей встать, потом вытер ладонь о грязную рубаху, словно прикосновение к девочке запачкало его.
— Меня зовут не мальчик. Я…
— …Морган Тейер Макдоннелл, — поспешно вставила Сабрина. — Сын Ангуса Макдоннелла и наследник главы клана. Ты служишь только Макдоннеллам и ненавидишь всех Камеронов. А я — Сабрина, дочь Дугала Камерона.
— Сразу видно, — голос Моргана был пропитан злостью. — Ты как две капли воды похожа на этого дьявола.
Сабрина наморщила лоб, силясь найти нечто такое, где бы их интересы могли совпадать.
— Тебе червяки нравятся?
— Нет.
— А жуки?
— Воины такими пустяками не интересуются.
Сабрина задумалась. Брайан и Алекс еще как интересовались червяками, жуками и пауками, которых с удовольствием подсовывали ей в постель. Может, спросить, действительно ли у него растут волосы на ступнях? Но суровый вид мальчика не располагал к подобным вопросам — глаз его было не разглядеть под опущенными густыми светлыми ресницами.
— Тогда что же тебе нравится?
— Мечи, пистолеты, кулачные бои. — Его сжатые губы раздвинулись, обнажив ровные белые зубы, клыков среди них не наблюдалось. — И всегда побеждать.
Слова Моргана произвели на Сабрину должное впечатление, и, приободренная его улыбкой, она тронула мальчика за руку.
— Вот и хорошо. Думаю, мы подружимся. Ты уже мне ужасно нравишься.
Морган уставился на крохотные пальчики, поглаживавшие его руку. За всю свою жизнь он не знал никого, кроме своих соплеменников и их врагов. Противоречивые эмоции отразились в его зеленых глазах. Потрясение. Страх. Неуверенность. Тоска по человеческому теплу.
Морган резко отдернул руку.
— Я тебе не друг. И ты мне совсем не нравишься.
Улыбка дрогнула на губах девочки, но не исчезла.
— Конечно же, я тебе нравлюсь. Я всем нравлюсь. Папа говорит, что я способна очаровать рысь.
Глаза Моргана потемнели. Сабрина невольно сделала шаг назад.
— Ты и впрямь ничего не понимаешь, — убежденно заявил Морган. — Ты мне не нравишься. И братья твои мне не нравятся. И, уж конечно, мне не нравятся твоя мамаша-англичанка и твой богатый отец, будь он проклят.
На глаза Сабрины навернулись слезы. С малых лет ее все обожали, и она просто не могла понять, откуда у мальчишки столько злости. Его слова нисколько не походили на добродушное поддразнивание, которым порой донимали ее братья.
— Можешь реветь сколько угодно, — махнул рукой Морган. — Чего еще ждать от такой глупой малявки.
— Я не малявка! Мне уже шесть лет!
Морган угрожающе шагнул к девочке, но она не сдвинулась с места. Тогда он легонько толкнул ее в грудь, и Сабрина села в опавшие листья. По лицу ее побежали слезы. Но она тут же встала, вытирая глаза и с усилием сдерживая рыдания. Потом начала карабкаться из канавы и сквозь прерывистое дыхание проговорила:
— Папе не понравится, что ты меня толкнул.
Морган издевательски расхохотался.
— Конечно, не понравится. Давай беги к своему папочке, принцесса. Ябедничай на меня. Скажи отцу, что этот наглый мальчишка тебя толкнул и ранил твою камероновскую спесь. Может, он бросит меня в темницу, чтобы я сгнил, как мой дед, которого упек за решетку твой дед.