В каждой комнате окна, двери, камины были украшены великолепной резьбой, деревянные резные потолки источали чудесный смолистый аромат. Везде было уютно, тепло, приятно.
— Куда ведет этот проход? — спросил Малькольм, указав на арочный вход, перегороженный канатом.
— Это лестница на южную башню, — ответил Гордон. — Туда нет прохода, потому что башня еще не до конца восстановлена.
Малькольм нахмурился.
— В этой башне нет ворот, — заметил он. — Раз нападающие ворвались в главные ворота, зачем им было поджигать эту башню?
Маккендрики смущенно переглянулись.
— Наверное, они желали уничтожить что-то, находящееся в этой башне?
Ответа не последовало.
— Если вы ждете от меня помощи, расскажите мне подробно о нападении, — не унимался Малькольм. — Зачем поджигать то, чем стремишься завладеть?
— В башне была комната дочери Маккендрика, — наконец объяснил Роб. — Если бы предводитель нападавших принудил ее к браку с ним, клану пришлось бы признать его своим вождем, поскольку их потомство продолжило бы род нашего прежнего лэрда. Сын завоевателя стал бы законным наследником.
— Но в твоих словах нет никакого смысла, — недовольно заметил Малькольм. — Как мог предводитель поджечь башню, если хотел сделать девушку своей женой?
— Он ее не поджигал, — резко возразил Ниэлл. — Ранив нашего лэрда и перебив многих членов клана, он запер Ариэллу в башне и поклялся, что будет уничтожать людей одного за другим, пока она не согласится выйти за него замуж. Ариэлла предпочла сгореть заживо, чтобы не обрекать соплеменников на такую страшную участь.
Малькольм уставился на старейшин:
— Она добровольно рассталась с жизнью? Члены совета отвели глаза, явно не желая обсуждать столь болезненную тему.
— Все, я достаточно насмотрелся, — бросил потрясенный Малькольм. — Теперь мне хотелось бы отдохнуть.
Его провели по коридору в огромную комнату с широкой резной кроватью, недавно покрытой лаком и застеленной золотисто-красным покрывалом. Здесь были также стол, два кресла у камина, ларь, каменная раковина в стене с внешним стоком. Вторая дверь вела в чулан для одежды. Стены были украшены прекрасными гобеленами, изображающими подвиги Черного Волка.
Малькольм подошел к окну и устремил задумчивый взор на долину и зеленеющий вдали лес. Он знал, что недостоин таких хором.
Разглядывая новую обстановку прежней отцовской опочивальни, Ариэлла едва подавляла негодование. Ее клан не пожалел сил, готовясь встретить человека,в котором видел своего следующего лэрда. Но Макфейн не заслужил такой чести. В трудный момент, когда клан отчаянно в нем нуждался, он не пришел на зов, а сейчас явился сюда как наемник, продающий свои услуги. Он не должен оставаться в этих покоях! Девушка посмотрела на Ниэлла. Его мрачный вид сказал ей, что его терзают такие же мысли.
— Это покои Маккендрика, — спокойно начала она. — Едва ли…
— Он останется здесь. — Элпин вырос как из-под земли и стоял теперь в дверях с выражением неколебимой решимости.
— Что ж… — Она бросила на Макфейна неодобрительный взгляд, означавший, что он не имеет права на эту роскошь, и молча удалилась.
— Ты уж прости парня, — примирительно молвил Энгус. — Он боготворил Маккендрика.
Малькольм кивнул. Дугалд указал на дряхлого старика в широком ярко-синем одеянии с золотой оторочкой, который опирался на посох.
— Это Элпин, наш провидец.
Малькольм недоверчиво приподнял брови. Что плетет своим соплеменникам этот седой как лунь плут, как заставляет их верить в свою чушь?
— Макфейн не верит провидцам, — проговорил Элпин. — Но верите ли вы в судьбу, милорд?
Черные живые глаза старика резко контрастировали с его морщинистым мертвенно-бледным лицом и свидетельствовали об остром уме.