— Марш в шатер! — приказал он. — Меня тошнит от твоего вида. Все равно ты мне больше ни к чему.
Жалость возобладала в Ариэлле над гневом, когда она перехватила отчаянный и безнадежный взгляд Агнес, устремленный на возлюбленного, однако девушка тут же напомнила себе, что, если бы не предательство этой женщины, Кэтрин и весь клан провели бы эту ночь спокойно. Теперь им угрожала смертельная опасность. Возможно, Родерик согласится в обмен на меч сохранить Маккендрикам жизнь, но при этом саму Ариэллу и всех ее соплеменников ожидали несчастья и мучения. Если он, воспользовавшись мечом, расширит сферу своего владычества, на страдания будут обречены и другие кланы шотландского нагорья. А виновата во всех этих напастях дурочка, не устоявшая перед соблазном и ставшая рабыней чудовища в человеческом обличье. Ариэллу смягчило лишь то, что и сама она чуть было не поддалась на уговоры красавчика Родерика.
— Ступай, Агнес, — тихо молвила девушка. — Ты нужна Кэтрин и младенцу, которого носишь под сердцем.
Агнес устремила на нее полный раскаяния взор и, обливаясь слезами, бросилась в палатку. От ее недавней самоуверенности не осталось и следа.
— В ней нет ни искорки огня, — саркастически заметил Родерик, провожая несчастную взглядом. Коснувшись своего шрама и многозначительно посмотрев на Ариэллу, он добавил: — Не то что в тебе. Может, побеседуем с глазу на глаз? — Родерик указал на ближайшую палатку. — Прошу, прекрасная Ариэлла!
Головорезы, лежавшие у костров, проводили их глумливыми усмешками. Ариэлла высоко подняла голову и плотно запахнулась в плащ. Девушка знала, что не позволит Родерику притронуться к ней: стоит ему только попытаться — и она пронзит его кинжалом, спрятанным в складках одежды. Может, заколоть его, как только они окажутся в шатре? Нет, лучше подождать, когда люди Гарольда окружат лагерь, иначе подручные Родерика в отместку расправятся с Кэтрин. Значит, нужно остановить мерзавца каким-то другим способом.
Шатер освещали две свечи в витом серебряном шандале. Эта любимая вещь ее отца украшала стол в большом зале столько, сколько помнила себя Ариэлла. Похищенный столик, стоявший теперь в палатке, был вырезан Энгусом в давние годы. Спал Родерик на пледах, лежавших на земле. Их сшили женщины клана Маккендриков для своих семей. Увидев награбленное добро, Ариэлла пришла в такую ярость, что едва не выхватила кинжал. Но она вовремя справилась с собой, вспомнив, что явилась сюда не только ради мести.
— Где меч? — грозно спросил Родерик, закрыв вход в палатку.
— У меня его нет. Он стиснул зубы.
— Мне не до игр, Ариэлла. Отдай мне меч, иначе я прикажу притащить сюда твою Кэтрин и у тебя на глазах перережу ей глотку.
— Не сомневаюсь, что ты на это способен, — спокойно ответила Ариэлла, хотя душа ее замирала от страха. — Будь меч у меня, я бы уже вручила его тебе.
— Где он? — с недоверием спросил он.
— Я отдала его лэрду Макфейну.
— Лжешь! Агнес сказала мне, что Малькольм и Гэвин уехали сутки назад и что ты не ждешь их возвращения.
— Я говорю не о Малькольме. Я послала меч Гарольду Макфейну, своему жениху, как дар в ознаменование нашей помолвки. Сейчас Гарольд направляется сюда вместе со своим войском.
Ноздри Родерика раздувались от ярости.
— Гарольд не знает о волшебной силе меча, — поспешно добавила Ариэлла, опасаясь разозлить его еще больше. — Меч не будет ему повиноваться: им нельзя завладеть, не совершив ритуала, пока неведомого Гарольду.
— Что еще за ритуал?
— Сама не знаю, — ответила Ариэлла. — Никто никогда не видел, как это делается, к тому же сущность ритуала меняется в зависимости от того, кому вручают меч. Элпин называет это проверкой отваги и силы.